Королева четырех королевств

– Я вышла замуж, когда мне было пятнадцать. В день свадьбы мой муж узнал, что должен стать одним из сорока знатных заложников, на которых собирались обменять его отца, короля Франции Жана II, и его брата, – обоих во время битвы при Пуатье 1356 года взял в плен Чёрный принц[5]. «Шесть месяцев! – крикнул он мне; он уходил, а я, его невеста, все еще стояла у алтаря. – Через шесть месяцев я вернусь и заключу тебя в объятия».

В глазах у Марии такая печаль, что Иоланда сама хочет заключить ее в объятия, – хотя все, о чем она рассказывает, произошло давным-давно.

– Но казна Франции была пуста, и нечем было заплатить выкуп за заложников. Именно тогда я научилась терпению, которое хотела бы привить и вам. Отчаянно желая меня увидеть, полгода спустя мой муж сбежал и вернулся домой, как и обещал мне у алтаря. Что это была за ночь… – ее глаза подергиваются мечтательной поволокой, и Иоланда не решается вставить слово: Мария витает где-то далеко в своих воспоминаниях. Наконец она продолжает:

– Другая важная вещь, которой мне пришлось научиться, – стойкость. Мой свекор, король Жан, был ошеломлен, узнав, что его сын вопреки договоренностям вернулся домой. Он считал, что Людовик его обесчестил. Жан видел только один способ искупить вину: вновь отправиться в Лондон и сдаться в плен – вместе с сыном, с которым мы успели провести всего одну ночь.

Иоланда не сдерживается и накрывает руку свекрови своей. Отстраненный взгляд и монотонный голос Марии лишь усугубляют тяжесть, которую оставляет на сердце ее рассказ.

– Король Жан умер в Англии, и трон унаследовал старший брат моего Людовика, Карл V. Ему, наследнику престола, нельзя было стать заложником, хотя он и вызывался. – Мария умолкает, как будто ей трудно продолжать. – Я ждала мужа домой еще десять лет.

Она вздыхает, и этот легкий вздох ранит Иоланду в самое сердце. Всего одна ночь вместе – и десять лет разлуки! «Я бы не выдержала», – думает Иоланда и, поддавшись порыву, обнимает свекровь.

Герцогиня собирается с духом и продолжает:

– Наконец Людовик вернулся домой, и Господь благословил нас первым ребенком – дочкой Марией. Она родилась меньше чем через год. В 1377 году на свет появился ваш муж, Людовик, в 1380-м – Карл. В тот самый год умер король Карл V, и его старший брат – мой муж, Людовик I Анжуйский, – стал регентом при его сыне, нашем нынешнем короле: тот был еще слишком юн, чтобы взойти на трон. Людовик возглавил Совет в Париже, а я осталась в Анжу и с приближением зимы отправилась с детьми в Прованс. Два года спустя, когда не стало кузины моего мужа – Джованны, королевы Неаполя, – я снова осталась одна, на сей раз – с двумя мальчиками. Мой возлюбленный Людовик отправился в плавание, чтобы заявить права на трон Джованны, на Неаполь и Сицилию, которые были его законным наследием.

Мария де Блуа ненадолго умолкает и говорит с горечью в голосе:

– Конечно, я хотела отправиться с ним. Но моя старшая дочь, малютка Мария, умерла, Людовику было пять лет, Карлу – всего два, и муж отказался брать меня с собой, боясь, как бы чего ни случилось с его наследниками. Он был одержим идеей править в Неаполе – в далеком королевстве, которое, он верил, принадлежало ему по праву. Он понимал, что слишком рискованно отправляться в путь с женой и двумя маленькими детьми, к тому же по прибытии непременно грянула бы война.

Иоланда воображает, будто она сама отправилась в путь с двумя малышами, чтобы быть рядом с Людовиком, который едет отбивать свое наследие – ровно как его отец. А потом представляет, что осталась одна. О да, она отлично понимает боль Марии.

– Но оптимизм моего дорогого мужа быстро угас. Он не смог одержать победу над своим кузеном Дураццо, другим претендентом на трон. – Герцогиня вздыхает: – Я больше никогда не видела своего Людовика.

Иоланда поражена этой душераздирающей историей. Она смотрит на Марию, на лице у которой застыло выражение скорби, и понимает, как сильно та любила своего мужа. От жалости к свекрови у Иоланды разрывается сердце. Она сидит недвижно, надеясь еще что-нибудь услышать.

– Несколько месяцев спустя пришло известие, что он неожиданно скончался на северо-востоке от Неаполя. Мне нравится думать, что он возвращался домой, – шепчет она.

Но Иоланда слышала – и Мария, без сомнения, тоже не могла пропустить эти слухи, – что Людовик I был отравлен.

Некоторое время они сидят в тишине, время от времени отпивая из кубков. Иоланда мучительно хочет обнять свекровь, утешить ее, но не знает, как. Потом Мария де Блуа глубоко вздыхает и продолжает историю.