Королева для эстонцев (СИ)

— Я уже сказала, в этом конкурсе я не участвую, и Даниила не подбивайте на это безобразие, — сказала я.

— Как это?!

Одеяло взял и перевел, да притом еще явно что-то не то! Даниил как-то странно на меня посмотрел. Я отмахнулась от Одеяла, показывая, чтобы Даниил его не слушал. Ира с Одеялом хихикали.

— Два сапога — ва-аленки! Ну ладно, лапти! Только тогда два полуботинка. Так и быть, тапочки, — сказала я.

Ира обиделась, Одеяло пожал плечами. Тут Даниил ни с того ни с сего подхватил меня на руки. Я покрутила пальцем у виска, ужаснулась "Уж не Подушка ль ты?", проверила длину волос и успокоено перевела дыхание. Даниил хохотал.

— И этот будет держать долго? — удивились украинцы. — И ты, Ольга, опять выиграла! Одеяло мухлевал.

— Не мухлевал, просто устал стоять!

— Похоже, не от парня зависит, кто выигрывает, а от девушки!

— Слава богу, что он у меня по-русски ничего не понимает, — погладила я Даниила по голове.

Девчонки подозрительно шушукались. Танцы на вагончике! Ха, да там вдвоем можно стоять, не мешая друг другу! Оказалось, что нужно прыгать с вагончика на вагончик. Ну, я-то спокойно шагаю. Потом оказалось, что нужно перепрыгиваться через один вагончик. А пар-то много. За мной никто не следил, мы танцевали с Даниилом на одном вагоне.

— Опять Ольга выиграла!

— Правильно, я никуда не ходила!

Никто не говорил, что нужно обязательно прыгать.

— Надо переиграть!

— Просто Ольга внимательная, а я все время что-то забываю сказать.

— Все, я больше не играю.

— Правильно, конкурсы кончились.

Ко мне прицепился какой-то украинец.

— Ты хочешь с психованным Подушкой пообщаться? Он не такой уравновешенный, как Даниил! — сказала ему я.

— С психушкой? — видно украинец так послышалось.

— Равносильно.

Я отправила его с Ирой и рекомендацией, как его представить. Украинец вернулся впечатленный, обошел меня за километр и встал вдалеке. Блин, теперь еще сюда и Подушка приперся, только у меня-то глаз на затылке нету, да и те, что на лице, слабо видят. Я этого не видела! Я беседовала с Ксюшей, обсуждая, что психовать надо меньше, да еще и по такому нестоящему поводу. Тут я заметила, что Даниил как-то странно смотрит назад.

— Вот и вспомнишь, — я развернулась к Подушке.

— Вот придет, — кивнула Ксюша.

Подушка развернулся и ушел. Видно, решил психовать в одиночестве. А мы пошли к спортивной площади.

— Опять что-то белеется! — Ира потыкала в куда-то в сторону.

— Что-то черненькое белеется.

— И правда, Одеяло идет, а не Подушка, — кивнула Ира. Ушли-то мы с Ирой и Даниилом. А вот теперь нас догнал Одеяло. — Да нет, и белеется вроде. С Подушкой идет? И правда. Так, люди, драпаем отсюда, тут где-то второй выход был! — сориентировалась Ира.

— Нет, мы встретим опасность лицом к лицу! — отказалась я. — Точнее лицом в груди, коли подбежит.

— Ага, этого мне еще не хватало. Это будет последнее, что я сделаю в жизни!

Даниил покрутил пальцем у виска и резко изобразил Подушину прическу. О-о, уже стал характерный жест, причем весьма оскорбительный. Подушка начал орать еще издалека (отличное зрение!) и даже ускорил шаг. С разбега будет брать препятствие?

— О господи! — Ира схватилась за голову.

— Нет, вроде бы Подушка.

Одеяло что-то грозно тявкнул. Подушка с Даниилом одновременно что-то переспросили. Одеяло разразился жуткой тирадой.

— Да, достали круторогие бараны козла! — заорала Ира.

Парни уставились на нее и покрутили пальцем у виска. Потом Даниил спохватился и добавил, что это он Подушке. Тот неожиданно согласился, покивал, сделал тот же жест, развернулся и ушел. Обалдеть! Здравый смысл проснулся? Вот же соня!

— Один признался! Теперь очередь второго.

Даниил поднял голову и снова показал, что это Подушка «того»! Одеяло махнул на него рукой и тоже отвернулся. Мы с Ирой переглянулись и стали мило договариваться на псевдоэстонском. Договорились мы быстро и под ручку пошли вниз по лестнице. Одеяло что-то спросил у Даниила, тот рассеянно ответил, наверное, так:

— О чем они говорили?

— Не знаю, не понял…

Мы уже дошли до самого низа, когда Одеяло спохватился и что-то крикнул нам сверху на эстонском. Я добро ответила ему невнятном соединением согласных и гласных, напичкав побольше последних. Одеяло не то озадачился, не то обиделся.

— Ха-ха-ха! Что ты ему сказала? — заинтересовалась Ира.

— А-а-а, — зевнула я. — Я поняла, почему они так много зевают. Ты попробуй так поговорить, сама обзеваешься!

Одеяло снова о чем-то меня спросил на своем, эстонском. Я бодренько и резко ответила ему на своем, псевдоэстонском. Одеяло даже отшатнулся слегка.

— Что ты сказала? — хихикала Ира.

— Послала, наверное, — ответила я, ориентируясь на реакцию Одеяла.

Мы с Ирой дошли до синей дачи. Шур-шур-шур, тыдынк! Мы оглянулись, и у меня чуть глаза из орбит не вылезли. Подушка упал! С такого-то роста! Он поднялся и стал негромко ругаться. Эх, больно, наверное, падать с такой высоты…

— Ольга уже в предобморочном состоянии! — оглядев меня, громко сообщила Ира.

Подушка покосился на меня.

— Да тихо ты, — шикнула я на Иру. — Будь у меня такой рост, я бы сразу залезла повыше, спрыгнула оттуда, и больше бы никогда не падала.