Королева френдзоны (СИ)

— Ну что ты, какие магазины — все закрыто уже! — махнула рукой Тина. — Ничего страшного. Глеб, отдай туфлю! Ребята, идите, танцуйте. Я просто посижу. Не обращайте на меня внимания! Я сегодня ходячая катастрофа — одно несчастье за другим, — слабо улыбалась она. — Или вот что: поеду-ка лучше домой, пока еще чего не стряслось.

— Тина, не переживай. С каждым может случиться, — уговаривал Глеб, как будто забыв, что он пришел в ресторан не с Тиной, а с Ульяной. — Как ты домой поедешь одна?! Мы тоже тогда не останемся. Да, Уля? — вспомнил он внезапно и обернулся на спутницу.

— Да, конечно! Мы тоже не останемся! — сказала Уля, изо всех сил скрывая огорчение в голосе.

Тине было ее жалко. Девочка наверняка переживает, что невольно стала причиной катастрофы. И ей обидно, что ее кавалер бросился помогать старой подруге.

— Глеб, не выдумывай! — отрезала Тина. — Я сейчас вызову такси и уеду. Если честно, я немного устала… да и вино не люблю. Лучше выпью дома какао и лягу спать пораньше. Потом расскажете, чем вас еще удивит сомелье Лаврентий.

Тина улыбалась, показывая, что все в порядке, но сама чуть зубами не скрипела от досады.

Вот и потанцевала. Вот тебе и сказка про Золушку!

Какая дурацкая ситуация! Сидишь в центре шикарного зала, среди фресок и позолоты, босая на одну ногу — правой ноге холодно, левой тесно, да еще и короткая юбка задирается, и ее приходится все время придерживать рукой! И все с тобой возятся, как с убогой. А дамы с соседних столиков смотрят на тебя и радуются, что подобное несчастье случилось не с ними.

Да еще Федор этот! Сидит перед ней на корточках и всматривается ей в лицо. И все-все видит: как ей обидно, и как ей неловко.

— Вот еще придумала! — воскликнула Диана. — Поедет она! Вечер только начался. Мы тебя не бросим. Пусть остальные танцуют, а мы останемся за столиком. Будем смотреть, любоваться и смеяться над танцующими.

— Зачем смотреть? Тина тоже будет танцевать, — вдруг сказал Федор. Он встал на одно колено, как паж, и пристально изучал ее лицо. Вдруг в его глазах вспыхнул озорной огонек. — Рискнешь?

— Вальс хромой утки? — слабо улыбнулась Тина. — На одном каблуке?

— Вальс уже кончился. Слышишь? Подают калифорнийское игристое вино и говорят об американском рок-н-ролле. Ну-ка, что там играют музыканты? Это же Чак Берри! Тина, ты смотрела «Криминальное чтиво»?

В зале загремела ироничная и залихватская мелодия, полная радости жизни. Тина узнала ее.

— Да. Что ты задумал? — вдруг встревожилась она.

И тут Федор резво стянул с ее левой ноги вторую туфлю, а потом быстро расшнуровал свои ботинки, разулся, и Тина имела удовольствие второй раз любоваться Федиными носками. В этот раз носки у него были респектабельного черного цвета.

Федор встал и приказал властным тоном, не терпящим возражений.

— Тина, идем танцевать! Сломанный каблук не повод отказываться от удовольствий.

Он встал, схватил ее за руку и потянул. Тина не успела воспротивиться его напору. Она послушно встала и пошла за ним, быстро переступая ногами в чулках по прохладному паркету.

А вокруг гремел задорный рок-н-ролл, ударные убыстряли темп, и сердце Тины вдруг самостоятельно пустилось в пляс.

Федор тащил ее за собой по залу, не давая опомниться; их выход публика встретила одобрительным свистом. Хореограф даже захлопал от восторга.

— Сейчас мы увидим настоящий рок-н-ролл! — прокричал он. — Именно так и надо его танцевать: босиком! Чтобы почувствовать, как трясется и ходит ходуном пол! Ну-ка, все вместе! Крутимся и качаемся!

— Федя, я не умею танцевать рок-н-ролл! — сказала Тина, захлебываясь от истерического смеха. Ей вдруг стало ужасно весело, хотя при этом ее била дрожь.

— А не нужно уметь танцевать! — прокричал в ответ Федор, потому что музыка стала оглушительно громкой. — Будет твист! С твистом каждый справится.

Другие пары уже выделывали лихие пируэты, прыгали и скакали, хлопали в ладоши и виляли бедрами.

Федор схватил Тину за запястье, на миг подтянул — близко, нос к носу, — и улыбнулся.

— Танцуй только для себя! — сказал он быстро. — Ради собственного удовольствия! Чтобы пол под ногами горел!

А потом так крутанул, что зал перед глазами Тины сделал полный оборот, золотые блики промелькнули фейерверком, волосы хлестнули по щеке, и вдруг ей стало легко и свободно.

И правда, чего ей терять? Теперь она — это не она, а какая-то другая девушка! Она босая, раскованная, прохладные локоны щекочут голые плечи, а щеки горят от взгляда партнера.

Каждая жилка в теле Тины вдруг завибрировала жаждой счастья.

И она начала танцевать! Азартно, дерзко, с упоением! Махала руками, извивалась, крутила то одной ногой, то другой, подпрыгивала и хлопала.

Мелодия брызгала и переливалась, сердце подскакивало в груди, и хотелось хохотать во все горло.

Федор тоже не отставал. Танцевать он и правда не умел, но задал бешеный темп.

Он самозабвенно работал и руками и ногами, выделывал замысловатые коленца, пижонски проводил перед лицом ладонью с растопыренными пальцами, и его галстук летал из стороны в сторону. От Федора словно искры сыпались во все стороны.