Королева Марго. Любовь в Варфоломеевскую ночь

Генрих в сопровождении любовницы и доброй половины двора отправился в Амьен. Вернее, получалось, что это он сопровождал карету Габриэль, которая благоразумно постаралась не оставаться в Париже, прекрасно понимая ненависть к себе горожан.

От Парижа до Амьена недалеко, но ехали долго, зато весело. Двадцать тысяч солдат, получив хоть какое‑то денежное содержание, приободрились, к тому же рядом с веселым королем Анри и остальным становилось веселей.

Жил‑был Анри Четвертый,

Веселый был король…

Веселый, только для Франции слишком дорогой, он умудрился легко растранжирить с любовницами то, что так долго и жестоко собирала совсем не веселая королева‑мать Екатерина Медичи. В конце марта испанцы увидели под стенами Амьена весьма занятную картину: двадцать тысяч французских солдат встали вокруг города лагерем, но штурмовать город почему‑то не собирались. Повсюду развевались знамена и вымпелы, обозначающие места расположения отрядов, рядом с палаткой короля была поставлена палатка его любовницы. Но Габриэль д’Эстре намеревалась не только ублажать Генриха по ночам, она принялась давать советы и даже отдавать распоряжения по ведению боевых действий. Это страшно раздражало умудренных боевым опытом капитанов. Королю пришлось попросить любовницу не вмешиваться хоть в это. Губки Габриэль были надуты целых два дня.

Если честно, то ей очень хотелось поскорее закончить этот поход, потому что каждый день стояния у стен крепости стоил денег, пока ее денег. Но быстро не получалось. Испанцы сидели за городскими стенами, французы веселились вокруг… Никто ничего не предпринимал, осажденные не желали терять людей, осаждающие попросту не имели достаточного количества артиллерии, чтобы толком обстрелять Амьен.

Но никто не был против, веселая осада нравилась французам, их лагерь по воскресеньям превращался в настоящую ярмарку, куда со всех сторон стекались местные жители, а торговцы быстро развернули свои палатки, в результате здесь было все как в Париже — те же таверны, кабаре, даже бордели… Из Парижа косяками потянулись не только торговцы, но и скучающие в отсутствие двора дамы и кавалеры. На природе вольностей куда больше, чем даже во дворцах Парижа, это привлекло множество желающих пережить любовные приключения в необычных условиях.

Испанцы изумленно наблюдали, как вокруг якобы осажденного города развернулся настоящий балаган, на осаду не похожий ни в малейшей степени. Не война, а настоящий праздник.

В середине сентября даже испанский гарнизон не выдержал всей дури, которую ежедневно наблюдал со стен, и решил сложить оружие. Амьен взят с минимальными потерями, которые оказались весьма выгодны для самой Габриэль д’Эстре. При одном из крайне редких штурмов был смертельно ранен командующий артиллерией, на этот пост королевская любовница немедленно выдвинула своего отца.

Так легко французы войн еще не вели, нашлись те, кто задумался: не лучше ли вообще поручить все женщинам, если им так легко удается побеждать и на поле боя? Очень довольный Генрих в качестве подарка возлюбленной присвоил ее графству Бофор статус герцогства, Габриэль становилась герцогиней де Бофор!

Париж откликнулся новым памфлетом, теперь французы называли королевскую шлюху «навозной герцогиней». Никак не получалось у Габриэль добиться любви или хотя бы уважения парижан! При этом «веселого Анри» они продолжали любить, считая жертвой ненасытной шлюхи.

Несмотря на подпорченную радость Габриэль принялась готовить в Париже торжественную встречу королю‑победителю! Какая разница, как он победил? Без потерь… разве это плохо?

Где‑то там на севере король со своей любовницей и толпой придворных изображал осаду Амьена, а в Юсоне все текло по‑прежнему. Маргарита нашла особую прелесть именно в такой жизни — спокойной и не подверженной настроениям двора или короля. Здесь она была королевой, и недоставало ей только денег, всего остального было с избытком. Королева не желала заниматься политикой, с нее достаточно любви.

Но одного допустить Маргарита не могла: пребывания шлюхи на французском престоле. Удивительно, но сама не зная удержу в любовных приключениях, легко прощая мужу неверность в любых вариантах, будучи готовой изображать дружбу с фавориткой, Маргарита никак не желала признавать право женщины низкого происхождения дарить Франции королевских наследников. Спать с королем — пожалуйста, рожать многочисленных детей и тратить казну — и это возможно, но только не давать свою кровь наследнику престола! Для этого нужна принцесса, а если и герцогиня, то получившая такой титул не после ублажения короля в постели, а по праву рождения.

И чтобы не допустить на трон низкородную шлюху, завладевшую не только сердцем короля, но финансами страны, Маргарита готова противиться разводу, даже при угрозе отказа ей в содержании. Заступиться за королеву теперь некому, герцог де Гиз убит, Испании после Нантского вердикта она не нужна, оставалось надеяться только на благоразумие папы римского и противодействие «сладкой потаскушке» серьезных сил при самом дворе.

Переписка с Сюлли стала интенсивней.