Королева мести, или Уйти навсегда

– Ну ты чего? – возмутилась она. – Я ж соскучилась.

– Все, сказал – слезай. Иди еще погуляй немного, скоро обедать и спать! – Хохол был непреклонен, забрал у Марины сына, поставил на землю и легонько толкнул в спину. – Давай беги.

Но Егор уперся, развернувшись к нему лицом, расставил ноги, руки спрятал за спину и уставился исподлобья, прикусив нижнюю губу. Хохол просто взорвался:

– Опять?! Я тебя выпорю, Егор!

– Отстань от него, – вмешалась Коваль, но Женька развернул ее по направлению к крыльцу:

– Это за воротами ты Наковальня, а дома в мужской базар не вмешивайся, понятно? Иди.

– Обалдел совсем? – возмутилась она, не трогаясь с места. – Я просила не разговаривать при ребенке на фене, между прочим!

– Я и не разговариваю, – огрызнулся Женька. – А этому шкету все равно всыплю!

Марина взяла разбушевавшегося Хохла под руку и повела домой, повернувшись и подмигнув Егорке, который уже и забыл обо всем, уцепившись за Севу.

– О господи, наконец-то я дома! – выдохнула она, снимая в прихожей шубу и присаживаясь на пуфик. – Буду валяться в постели и изводить вас всех капризами!

– Не вопрос, можешь начинать, – откликнулся Женька, снимая с нее сапоги. – С чего начать изволите?

– Джакузи, чашку кофе, рюмку коньяка и сигарету.

Хохол улыбнулся, поцеловал в нос:

– Раздевайся, сейчас все сделаю.

– И это приятно, – пробормотала Марина, поднимаясь по лестнице в спальню.

К тому моменту, как она успела сбросить свои тряпки и вытащить из волос все шпильки, джакузи уже пузырилась, источая аромат Марининого любимого египетского масла, на бортике стоял поднос с дымящейся чашкой кофе и широкой рюмкой, на два пальца наполненной коньяком. На табуретке рядом с джакузи восседал Хохол, на огромной забинтованной ладони которого красовалась пепельница с вставленной в выемку прикуренной сигаретой. Марина фыркнула, сбросила на пол шелковый халат и погрузилась в теплую воду. Женька наблюдал за ней, чуть улыбаясь, протянул сигарету, и Коваль, положив голову на бортик джакузи, с наслаждением затянулась:

– Как же мне не хватало этого всего…

Выпив коньяк, она совсем расслабилась и посмотрела на Женьку с вполне определенным интересом:

– Присоединиться не желаете?

– Нет, – улыбнулся он, удивив отказом.

– А что так?

– Ночью, дорогая, все будет ночью, а сейчас я хочу, чтобы ты отдохнула.

– И ничего совсем-совсем? – сощурив глаза, спросила Марина, дотягиваясь мокрой рукой до его щеки. – Даже не поцелуешь меня?

– Нет.

– Ну смотри – сам отказался.

– Вернулась, горе мое! – притворно закатил глаза Женька, делая вид, что от нее всю дорогу одни проблемы. – Опять ночами спать давать не будешь!

– Я тебя обожаю… – прошептала Коваль, обняв его за шею и прижавшись обнаженной грудью к плечу, и Хохол не выдержал, опустил голову и коснулся губами. – Да, мой хороший, я знаю… ты и сам этого хочешь, просто решил характер продемонстрировать… и опять не удалось тебе…

– Удалось! – с усилием оторвался от ее груди Женька, вставая и отходя от греха подальше. – Все, отдыхай, я пойду Егора кормить.

По тому, как спешно он исчез за дверью, Марина поняла, что еще пять секунд – и она опять доказала бы ему, что он не может устоять против нее.

«Ладно, пощадим остатки мужской гордости…»

До конца дня Коваль пролежала в постели, зашторив окна и включив торшер. К ней присоединился Егорка, сначала улегшийся спать под боком, потом притащивший в постель своих медведей и солдатиков. Они возились, играли, и он что-то постоянно лопотал на свое малопонятном языке, вызывая у Марины улыбку. Иногда, словно проверяя, она ли это и не исчезнет ли снова, он подбирался к ней и тыкался мордочкой в щеку, заглядывал в глаза и тихонько бормотал:

– Мамуя… мамуя…

– Да, сынуля, я здесь, с тобой. Ты кушать не хочешь?

– Нет.

– Тогда, может, мультики посмотрим?