Королева острова

Наши взгляды встретились. Не знаю, понимала ли она, что поставлено на карту, но Фрэнсис умница, она отлично справится в мое отсутствие. Даже не притворившись, что хочет передать мами вожжи, дочь направила телегу назад в Сент-Джорджес.

– Гаррауэй присмотрит за ними до нашего возвращения, – без тени сомнений заявил Томас.

Хотелось бы мне быть столь же уверенной. Вздохнув, я позволила мужу помочь мне забраться в «Мэри» и уселась рядом с Шарлоттой. Она была во вдовьем платье синего и черного цвета – единственном, что я смогла заставить ее надеть, когда уговорила снять окровавленные тряпки.

Моя скорбящая дочь хотела, чтобы все знали правду – ее воин и ее дитя погибли.

– Усаживайтесь, ребятки. Мы отчаливаем, – приказал Томас, и мальчики устроились у румпеля и замерли.

Я ни разу не видела, чтобы они так широко ухмылялись. Но возле братьев я так и видела посмертную маску – тень Эдварда. Боже, как он любил выходить в море с Томасом.

Кажется, Шарлотту тоже преследовала подобная маска. Дочь не отрывала взгляда от горы Куа-Куа.

Томас стал распутывать толстую джутовую веревку, которая удерживала «Мэри». Но прежде чем развязать узел, вдруг замер и выпрямился. Будто щит, шагнул он навстречу солдатам, что спешили к нам. Пристань заполнили алые мундиры. Мужчины держали наготове длинные ружья. Мы оказались во власти колониального правительства.

Гренада, 1795. Ветер

Один из солдат полез в люк «Мэри». Другие обыскивали палубу, пробираясь вдоль борта, будто ища тайник.

С колотящимся сердцем я стояла и смотрела на воду, а ветер развевал мой шарф. Я умела плавать и могла бы отвлечь британских солдат на себя, но этим не уберегла бы детей от пуль.

– Оставайся на месте, Долл. Никому не двигаться ни на дюйм. – Томас подошел к солдату, у которого на мундире было больше всего знаков отличия. – Что все это значит?

Его голос звучал спокойно, но возмущенно – как умели говорить мужчины с серебряными пуговицами на сюртуках, важные персоны, которым прекрасно удавалось подобное.

– Сэр, мы должны убедиться, что вы не перевозите контрабанду.

Парень пролаял еще несколько приказов и велел своим людям обыскать багаж. Я боялась, что они отберут наши вольные и сожгут их.

Один из солдат пристально посмотрел на мою дочь, затем на меня. Томас запрыгнул в лодку и поймал меня за руку, собственнически продемонстрировав британцам, что мы его – его семья.

Он снова шагнул к человеку, изучающему бумаги.

– Нам придется еще задержаться? – проговорил муж оскорбленным тоном, а не так, будто всучил им документы, кричащие о лжи. – Ваши люди обыскали каждый дюйм моего корабля. Позвольте нам отправиться в путь.

Мужчина – офицер, судя по галунам у него на мундире, – пощупал страницы, сминая документы Томаса.

– Кое-какие повстанцы сбежали на Тринидад.

– Таких здесь нет. Мы плывем на Барбадос.

Из трюма выглянул солдат.

– Ни безбилетников, ни оружия, сэр.

На лице Томаса играла нахальная улыбка – он был слишком умен. Мой муж подготовился к худшему.

Один из солдат фривольно поглядывал на Шарлотту и строил ей глазки, но та даже не взглянула на него. Моя дочь застыла как камень, тихо и неподвижно. Камню легче. Если бы Шарлотта ощутила их ненависть к мятежникам, к Федонам, то могла бы совершить что-нибудь необдуманное.

– Ваши документы в полном порядке. – Офицер вручил бумаги Томасу, и солдаты удалились со шлюпа. – Приятного путешествия!

– Ты отправился в путь без оружия, Томас?

– У меня, знаешь ли, тоже есть секреты, – широко улыбнулся тот. Он отвязал «Мэри», поставил парус, и шлюп пошел вперед. – Джозефи, закрепи рангоут. Хватайся за линь. Эд… Гарри, помоги-ка мне привязать парус.

Томас посмотрел на меня, и взор его угодил прямо мне в сердце. Ветер гнал шлюп в открытое море. Большие корабли, такие, как «Андромеда» Уильяма, были вдалеке, но легко могли нас догнать.

– Джозефи! Готов к приключениям, сынок? – Томас положил ладонь мальчика на румпель.

– Да, папа! – Он был настоящий маленький моряк.

Малыш Гарри плюхнулся у моих ног. Его тельце дрожало, но он старался держаться храбро. Шарлотта не отрывала взгляд от Гренады. Теперь вид стал лучше. Над оплотом повстанцев клубился пар вулканического озера.

– Думаешь, Федоны победят, мама? Думаешь, Жюльен и Роза приведут наш народ к победе?

– Все может быть.

Я не могла сказать ей правду. Как только британские фрегаты доставят подкрепление и дадут по острову залп из всех орудий, мятежники-цветные и католики будут истреблены.

Барбадос, 1795. Вино

Бриджтаун… Хотела бы я, чтобы мне тут нравилось. Сюда можно было бы сбежать и восстановить силы, пока мы не сумеем забрать семью с Гренады.

Сам по себе он был чудесным: жемчужина в цепочке островов, я никогда не видала пляжей с таким белым песком. Среди изумрудных холмов высились дома, которые казались столь мирными и спокойными. Издалека.

На месте же выяснилось, что нам придется спать под тонкой сеткой, чтобы не подхватить от москитов, кровососущих тварей, лихорадку Денге. Из-за нее ныли суставы и кости. Эта сетка смахивала на свадебную фату Шарлотты. Ох, бедная моя доченька.