Королева отшельников

– Случайно? Услышала? – Участковый сморщился. – Так и скажите, что подслушивала Ляля ваша, Мария Гавриловна. Какой киллер?! Когда стрелял?

– Ну, вы даете, Иван Олегович! – Ее глаза диковато заблестели. – И как вам только участок доверили! Илью Андреева – сына хозяйки нашего самого крупного завода – когда и где убили?! Молчите? То-то же! А вы к следователю меня не пускаете!

– А следователь-то вам зачем понадобился? – уже почти сдался участковый.

– А затем, что Новиков свидетельствовал против кого-то по этому делу. Ляля слышала, как оперативники переговаривались, навещая «нехорошую» квартиру. Что в этом доме главный свидетель по делу живет. И мы с Лялей решили, что это про него шел разговор. Потому что совершенно точно Новиков посещал этот отдел полиции. А зачем еще, если не свидетельствовать! Он свидетель – и вдруг пропадает. И предположительно, после того как посетил квартиру…

– Понял я, – перебил он ее, сразу посерьезнев. – Поехали, Мария Гавриловна, обратно.

– Это куда? А как же следователь?

Она попыталась затормозить, когда участковый схватил ее за рукав куртки и поволок вместе с собакой прочь из отдела на улицу.

– Будет, будет вам и следователь, Мария Гавриловна. Но сначала мы с вами навестим вашу «нехорошую» квартиру.

Когда подходили к подъезду, в котором жила подруга Марии Гавриловны, Тоби начал скулить и рваться с поводка.

– Видите, видите, что с ним происходит? – зловеще шипела Мария Гавриловна, еле поспевая за участковым. – Не иначе беду чует!

Беда обнаружилась прямо у порога. Тоби сорвался с поводка и бросился с диким гавканьем к телу своего хозяина, лежавшего лицом вниз с широко раскинутыми руками. Лица, как предполагал участковый, вовсе не было, поскольку голова Новикова покоилась в луже крови, успевшей подернуться пленкой.

– Выстрел произведен предположительно в лицо, товарищ майор, – докладывал через три с половиной минуты участковый Макашову, зная прекрасно, что дело о стрелке ведет он. – Нет, мы ничего не трогали. Собачка его немного наследила. А мы дальше прихожей не входили. Понял, убираться, товарищ майор! Понял, недалеко, товарищ майор! Есть дождаться!

Через два с половиной часа, когда тело уже увезли и на полу в прихожей «нехорошей» квартиры остался лишь меловой след, участковый выслушал целую лекцию от майора Макашова, как правильно надо работать с населением.

– Вам судьбой посланы эти две женщины, Иван Олегович, – повторял уже в третий раз Макашов, устало вздыхая. – Они не сплетницы, болтающие невесть что у подъездов. Они грамотные, умные, в конце концов, образованные дамы. А вы их на смех поднимаете.

– Никак нет, товарищ майор, не было такого, – вяло оправдывался участковый, прекрасно понимая, что Мария Гавриловна уже успела нажаловаться, все свои жалобы подкрепляя весомыми аргументами.

– Ладно тебе, Сергеевич, было – не было, помоги лучше жильцов опросить. У меня народу катастрофически не хватает. К тебе доверия больше.

– Есть, – обрадовался тот возможности смыться из квартиры, в которой отвратительно воняло свернувшейся кровью. – А что спрашивать?

– Кто-то, возможно, видел постороннего, входящего в этот подъезд. – Макашов окинул взглядом стены. – Из соседнего подъезда через чердачное помещение он проникнуть не мог. Дверь заварена, лично проверял.

Участковый кивнул. Это по его просьбе дверь заварили. Достали наркоманы проклятые на чердаке кучковаться.

– Значит, прошел через подъезд.

– Новиков?

– Да при чем тут Новиков, Иван Олегович? – разозлился Макашов его бестолковости. – Тот, кто его убил! Как-то он сюда попал? Во сколько? Кто? Камер на подъезде нет. В подъезде тоже. Жильцы… Одна надежда на них. Иди, работай, Иван Олегович.

Ему повезло почти сразу. Молодая мамочка с третьего этажа тут же вспомнила, что столкнулась на лестнице с каким-то незнакомцем, когда выносила мусор.

– Я еще удивилась, чего это дядя пешком идет, лифт же работает. Я ладно, у меня из мешка воняло. Неудобно было бы ехать с кем-то в лифте. Мусоропровод который месяц стоит заваренным.

Это тоже была просьба участкового, потому что наркоманы чертовы повадились схроны делать в мусоропроводах. Не брезговали, ничем не брезговали, гады такие.

– Я с мешком, а он навстречу. Я даже смутилась.

– Почему?

– Ну, из мешка несло, ужас просто! Я три дня назад рыбу разделывала и не вынесла вовремя. Потом уехали к родителям ночевать. Вчера вернулись, а в квартире такая вонь! Я мешок в руки – и бегом. А он навстречу.

– Как он выглядел? – это уже Макашов спрашивал, когда участковый привел к нему молодую мамочку.

– Ой… – она тут же принялась кусать губы и закатывать глаза, – даже не знаю, как описать его. У меня с этим не очень как-то.

– Хорошо, давайте я вам помогу.

– Ага.

– Высокий?

– Скорее нет, чем да, – ответила молодая женщина, кутаясь в спортивную кофту известной фирмы. – Мы прошли рядом. Он был чуть выше меня. А во мне метр шестьдесят восемь. Метр семьдесят пять, думаю, не больше. Мой муж за метр восемьдесят, и когда он рядом, он вот так.

Она повесила ладонь над своей головой. Потом сместила ее сантиметров на десять.

– А этот вот так.