Королева плоти (СИ)

После холода морга и невольного напоминания о быстротечности жизни летний день, встретивший охотников за дверью, показался Эдуардо настоящим чудом. Он почти забыл о бессонной ночи, о ноющей ладони, о запутанном деле и с удовольствием вдыхал теплый воздух, и даже сигаретный дым, немного перебивавший запах лета, не раздражал его — почти.

А вот Роланд умиротворенным не казался.

— Я-то думал, ты журналист, — раздраженно бросил он Монике, укладывая оборудование в Экто-1. — Вас вроде должны учить такту или чему-то такому.

— Только не надо винить меня в том, что у Кары Уилкс не оказалось татуировки, — огрызнулась журналистка.

— Дело не в этом, — хмуро сказал Роланд. — Если ты не заметила, в городе нам оказывают не самый теплый прием везде, кроме разве что Мемориального госпиталя. А приятельские отношения с коронером при нашей работе не помешают.

— Я просто сведу вас с парнем из редакции, который знает одного… — начала Моника, но Джексон прервал ее.

— Лучше допиши скорее свою статью.

Эдуардо, хоть и не видевший трагедии в изгнании из морга, в душе был согласен с Роландом — по большей части из-за того, что Кайли выглядела совершенно расстроенной.

— Если бы только у нее оказалась эта татуировка… — настолько печально сказала она, что Эдуардо захотелось немедленно отправиться обратно в секционный зал и набить на трупе Кары-чтоб-ее-Уилкс эту проклятую татуировку. Но вместо этого он только пожал плечами и рухнул на заднее сиденье Экто–1.

— Вы говорите о татуировке маски с зубами?

К машине подошел запыхавшийся ассистент коронера. На улице он выглядел моложе, чем в помещении морга — не в последнюю очередь потому, что сосредоточенность на его лице сменилась замешательством.

— Да, мы спрашивали именно об этой татуировке, — немного помедлив, ответил Роланд. — Мистер Хилл вспомнил?

Фостер нервно оглянулся по сторонам, приблизился к охотникам и заговорил, понизив голос.

–Я не знаю, что думать. Я готовил к вскрытию тело Кары Уилкс, проводил осмотр тела и точно помню, что у нее была татуировка — прямо возле сердца, величиной в дюйм. Когда вы ушли, я решил перепроверить… — он помотал головой, будто пытаясь прогнать наваждение. — Не знаю, кто лежит в этом секционном зале, но это не Кара Уилкс. Или, по крайней мере, не то тело, что я осматривал в первый раз. Очень похожа, но татуировки нет, да и другие мелочи… Не знаю, почему Натан солгал вам, — Фостер прервался, еще раз быстро осмотрелся по сторонам и потер виски. — Его дежурство закончится в десять вечера. Приезжайте в половине одиннадцатого, и я покажу вам тело, если это поможет.

— Мы приедем, — кивнул Роланд.

Охотники задумчиво наблюдали за Фостером, пока он не скрылся в здании, и только потом тронулись в путь.

— Думаешь, это западня? — тихо спросила Кайли у Эдуардо, когда машина миновала ворота.

— Либо он просто псих, — не задумываясь, ответил тот и добавил. — Да ладно, серьезно. Разве нормальный человек пойдет резать трупы?

***

Гарретт с нетерпением ожидал возвращения команды в пожарную башню. Несмотря на все протесты Жанин, отдыхать он не мог — слишком много было энергии, несмотря на бессонную ночь и полученную рану. Ему хотелось оказаться в гуще событий, хотелось встретить своего противника и отыграться за поражение. Сначала он беспорядочно ездил по лаборатории Игона, употребляя все свое красноречие на то, чтобы поехать в морг, пока все заняты в музее. Получив решительный отказ — три отказа — от Спенглера, он хотел отвлечься видеоигрой, но коварный Лизун накануне проглотил джойстик. Оставался один вариант — баскетбол.

Он бросал мяч уже около часа, когда послышался шум подъезжающей машины, и Гарретт направился к гаражу, но лихо затормозил, увидев, что вместо старого друга Экто у башни остановился темно-серый кадиллак с затемненными окнами.

Задняя дверца бесшумно открылась, и на тротуар из машины выступил настоящий гигант — Миллеру показалось, что в незнакомце было почти семь футов роста. Даже несмотря на то, что из-за машины и костюма-тройки Гарретт автоматически причислил этот человека к «чертовым денежным мешкам и пусть катит к себе на Уолл-стрит», он наблюдал за ним как завороженный. Лицо незнакомца, почти нетронутое морщинами, было совершенно непроницаемо. Тяжелые веки лишь слегка, как будто с неохотой приоткрывали надменные темные глаза, и массивный подбородок был приподнят вверх. Огромный нос, изогнутый еще круче, чем у Эдуардо, угрожающе нависал над неожиданно тонкими губами — создавалось впечатление, что художник, создавший это лицо, вместо крупного мазка кистью в качестве шутки обозначил рот легким штрихом карандаша. При взгляде на пожарную часть эти самые губы неприятно скривились, и Гарретт мгновенно отреагировал на такое пренебрежение.

— Эй, мистер, — недружелюбно окликнул он незнакомца. — Заблудились?

Мужчина обернулся к нему. Еле видимые губы чуть поменяли формы, сложившись в сухую улыбку.

— Это офис охотников за привидениями? — спросил он, и его голос прогрохотал над мостовой, заглушив шум улицы.

— Он самый, — Гарретт подъехал ближе. — А вы мистер…?