Королева сыска

Чуть ли не золотые слитки в ушах, пальцы в перстнях, пронзительный взгляд, который мог бы принадлежать либо менту, либо директору овощебазы.

Так вот ты какая, Гюрза-Гюзель Аркадьевна...

За происходящим с интересом наблюдал благообразный старичок, примостившийся на диване.

Виктор переступил порог комнаты и, скрестив с Гюрзой взгляды (действительно змеиные глаза, полные высокомерия и злости), произнес, следя, чтобы голос не дрогнул:

- Здравствуйте, Гюзель Аркадьевна, я лейтенант Беляков, я вам звонил...

К нему обернулись все, даже чинный старичок.

Опер у шкафа чуть не выронил папку. Опер у компьютера посмотрел на Белякова, потом перевел взор на черноокую, снова на Виктора.., и вдруг прыснул со смеху, едва успев прикрыть рот ладонью.

Заржал и опер с "оленями".

Через секунду хохотом заходились все, кроме старичка и черноокой женщины в центре комнаты. Женщина непонимающе таращилась на гостя, приоткрыв ярко накрашенный рот.

Милицейская смекалка подсказала Виктору, что смеются над ним. И почувствовал, как наливаются пунцовым его уши.

- Так, разрядились? - наконец вопросила та, что до беляковского антре курила, отвернувшись к. форточке. - Продолжаем работать.

- Гюзель Аркадьевна, тут все запаролено, отсмеявшись, доложил ей долговязый. - Мне дальше учетной схемы не пробиться.

"Ах ты ж, е-мое..." - промелькнуло в голове Виктора.

- Ломакина, какой пароль? - повернулась она к сидящей на пуфике. Знаешь?

- Только основной, - медленно покачала головой та. Казалось, еще немного, и она ударится в истерику. - А остальные - нет.

- Ты ж диспетчер этой богадельни!

- Ну и что... Все пароли только у Серафима...

- Ладно, доберемся и до твоего Серафима.

- Вынуть "винт" и забрать на Литейный, - не то спросил, не то предложил долговязый опер.

- Ну так вынимай, увози, - отмахнулась женщина в плаще и повернулась к Виктору. - Юмашева - это я. А ты кто?

Уши Виктора, наверное, можно было использовать вместо сигнала "стоп" в ночное время.

- Я Беляков... Мы с вами по телефону... - промямлил он.

- А, - вроде бы вспомнила настоящая Гюрза и погасила сигарету в пепельнице на подоконнике. - Было что-то по телефону...

Восточная кровь присутствовала и в ней, хотя и в меньшей степени, нежели в отягщенной золотыми побрякушками матроне. Скорее ее можно было принять за француженку - стройная, с большими темными глазами, хотя и очень усталыми, брови, что называется, полумесяцем, ярко-красный шарф поверх черного плаща, лет сорока с виду... Звезда сыска, ни с кем не спутаешь...

- Постойте, - опять встряла черноокая лже-Гюрза, - что значит забирайте с собой компьютер? Я должна знать, что на нем записано, - чтобы не было.., ошибки. Я читала Уголовно-процессуальный кодекс, я знаю! Вместо слова "ошибка" ей явно хотелось сказать "подмена" или "подстава", но в последний момент она передумала.

Юмашева на нее даже не взглянула.

- Ну Лолита Леоновна, - примирительно сказал опер с "оленями", - ну вы, когда будете подписывать протокол изъятия, напишите, что на ваших глазах был изъят винчестер с этого компьютера, а что на нем - вы не в курсе. Вот посмотрите на товарища, - кивок на по-прежнему молчащего старичка, - смотрит внимательно, но нашим действиям не мешает. Образцовый понятой. Папки эти, кстати, тоже придется изъять.

Черноокая Лолита, гневно бряцая золотыми блямбами в ушах, фыркнула, но умолкла и села рядом со вторым понятым.

Виктор готов был сквозь землю провалиться.

- А что это за молодой человек? - снова подала она голос. - Его не было в той бумажке, что вы мне показывали!

Опер с "оленями" вопросительно посмотрел на Юмашеву.

- Я пригласила, - бросила та. - Долго вы еще?

- Да пожалуй, что и все, - "оленевод" с кряхтением разогнул спину. Тут с кондачка не разберешься, надо внимательно все изучить в Главке.

- Ну и ладно. Тогда вы тут заканчивайте, протоколируйте все, а мы с молодым человеком пойдем кофейку попьем. Эту, - Юмашева кивнула на обреченно раскачивающуюся из стороны в сторону Ломакину, - в отделение отвезете, пусть меня подождет. У нас с ней до-олгий разговор будет...

Как, говоришь, тебя зовут?

- Виктор. Беляков.

- Лейтенант, кажется?

- Лейтенант.

- Ну пошли, лейтенант... - мазнув прощальным и ничего хорошего не обещающим взглядом по Ломакиной, она двинулась к выходу.

Только на улице Виктору пришло в голову, что.

Гюрзе просто нестерпимо хотелось смыться от дотошной Лолиты.

23.11.99, день