Королева сыска

Плюс контрольные. - Он помолчал. - К делу и Литейный подключился, разумеется, и прокуратура, но...

- Слушай, Беляков, а тебе зачем это надо? - лениво поинтересовалась Юмашева, не отрываясь от телевизора. - Сам же говоришь, что работал профессионал. Значит, следов не оставил и найти его будет практически невозможно... Даже если обер-прокурор по телевизору во всеуслышание заявит, что "берет это дело под свой личный контреть". Про заказчиков я и не говорю. Такое убийство - стопроцентный "глухарь", ты не находишь?

- Нахожу...

- Тебе сколько лет?

- Двадцать семь.

- Давно "землю" топчешь?

- Полтора года.

- Круто, - произнесено это было с ноткой издевки.

Виктор тоже посмотрел в телевизор. Теперь стало понятно, почему звук не совпадает с изображением: на экране старательно разевает рот пышнотелая оперная певица, а из динамика откровенничает Алла Борисовна: "Любовь, похожая на со-он!..

Счастливым сделала-а мой дом дом!.." Наверное, тетка убрала звук телика и включила радио. Он уже жалел, что связался с этой змеюкой Гюрзой. Правы были ребята. Да и сам он мог бы допереть, что помогать она не станет. Понятное дело - баба-то ссыльная, озлобленная на мир вообще и на ментовку в частности, ловит своих блядей и бесится.

С Литейного в полицию нравов скатиться - тут кто хочешь озлобится. Так на хрена ей прошлое ворошить и лезть в чужие дела?

- Видите ли...

- Вижу. - Теперь Юмашева смотрела на молодого опера. Ехидно смотрела. Чуть ли не презрительно. - Слепой не увидел бы. Первое крупное дело, отчего же не попытаться раскрыть. "Глухарь"

"глухарем", а вдруг удастся "палку" за раскрытие поставить? А с помощью Гюрзы, может, и на заказчика выйти? Тут тебе и слава, и почет, и уважение коллег...

Иногда движения губ певицы попадали в унисон с текстом пугачевской "Любви". И получалось вроде бы забавно.

"Да уж точно: Гюрза - она гюрза и есть", - думал Виктор и чувствовал, как его уши, черт бы побрал, опять стремительно наливаются соком, презрев сквозняки. Кретинская реакция организма на неловкую ситуацию. И унизительная - поскольку от него не зависела. Он сжал зубы и уже собрался подчеркнуто вежливо откланяться, но тут Юмашева проговорила, обращаясь будто в пустоту:

- Ничего непонятного в фокусе с подсадным охранником нет. - Ехидные искорки пропали из ее глаз. Или, может, их и не было? - Наш друг-заказчик тем самым просто дает понять заинтересованным лицам, что при желании может мочкануть кого угодно без банальной снайперки и самопальной бомбы. И что Марьев завален не из-за простых криминальных "терок".

- А из-за чего? - позволил себе вопрос Беляков, размышляя: уйти или остаться.

- Кабы я знала... - равнодушно пожала плечами Юмашева.

Певица на экране наконец отпела свое. Начались трехчасовые новости, озвученные радиостанцией "Мелодия". Виктор отвернулся от телевизора.

Новость про убийство депутата ЗакСа уже отстала от тройки "горячих", теперь первым номером программы шла передислокация российских войск на чеченском поле брани. Хотя еще четыре дня назад акулы пера и телеобъектива, получив очередной кусок сырого мяса, взахлеб верещали о политической подоплеке сей "заказухи", намекали на ее связь с предстоящими парламентскими и - даже! - президентскими выборами и требовали от властей прекратить беспредел в культурной столице России. Но - быстро выдохлись. В конце концов, Марьев не первый и не последний...

- Вы поможете мне? - напрямую спросил Виктор.

- Да чем, Витя? - устало поморщилась Юмашева. - Я же говорила, что убиенный Марьев проходил у меня свидетелем, но по повесткам ни разу не являлся. Я его в глаза не видела. А потом.., по том мне уже стало не до него. - Она сделала паузу, потянулась было к сигаретам, но передумала. Это "глухарь", Витюша. Типичнейший! Тут и ФБС в компании с УРом и всей прокуратурой вместе взятой ни фига не накопают. Не говоря уж о простых желторотых операх с "земли". Хотя ты, если глубоко лезть будешь, по морде можешь неслабо получить. Как я в свое время...

"Да к черту, - вяло подумал Виктор. - Действительно, чего я пристал к ней? Не желает баба вмешиваться в эти заморочки - ее дело. Тоже мне "Гюрза", "Гюрза"... Укатали сивку в крутой ментовке..."

И он допил кофе. Будто точку в разговоре поставил.

- Сядь на место, - неожиданно жестко сказала Гюрза. Виктор опустился на белый пластиковый стул. - Я еще не закончила. Окружение Марьева смотрел?

- А как же... А толку? Примерный семьянин, если и есть любовница, то я на нее пока не вышел.

Не видел, не привлекался, в связях с криминальными структурами замечен не был... Да кто ж мне про депутата-то компру даст?

- Ну да, это как водится... - вздохнула Гюрза. - С падчерицей его беседовал?

- Нет. Ее отправили к Гомель к бабушке, пока похороны, то да се... А что - имело бы смысл?

- Смысл всегда можно найти, - туманно сообщила Гюзель и резко сменила тему:

- Кому известно о том, что ты хочешь меня привлечь к расследованию?

- Начальнику отдела. Подполковник Григорцев... Да весь отдел знает...

- Еще кто? - Глаза Гюрзы теперь были злые и колючие. Куда девалась укатанная жизнью и службой сивка?