Королева сыска

Гюзель подошла к одной из картин. Улыбающаяся, очень красивая женщина восточного (как и она сама) типа за арфой. "Арф сегодня мы так и не дождались, и никто их сегодня не дождется", - промелькнуло у Юмашевой. Она наклонилась к табличке. Д.Г.Левицкий "Портрет Алымовой". Ну да, и фамилия с восточным оттенком.

"Наверное, она боготворит свой музей, - думала Гюрза, - приравнивает его к храму, и сегодняшний вечер вызывает у нее душевные муки. Вряд ли ее успокоит напоминание о том, что и сто лет назад купчины гуляли так же, а новые от старых мало чем отличаются. Так же сорят деньгами, так же чудят, так же любят дешевые эффекты и понты.

И наверняка найдутся среди них знаменитые меценаты, новые Саввы Морозовы и Третьяковы.

Кто-то поможет нынешним художникам, кто-то захочет основать галерею своего имени..."

- Вы знаете, я с вами абсолютно согласен.

Гюрза оглянулась. Это был он, один. Что ж, интуиция и на этот раз ее не подвела.

- В чем согласны? - задала она вполне уместный вопрос.

- В том, что во всем должен быть выдержан стиль. К вечернему платью не подходят кроссовки.

Под смокинг не надевают свитер. В здании эпохи классицизма не следует распевать популярные песенки, сопровождая их подскоками и ужимками.

Нарушена гармония, единозвучие... Вот в этом я с вами совершенно согласен.

- Вы, наверное, решили, что умеете читать мысли?

Не сговариваясь, они направились ко входу в следующий зал - он находился еще дальше от эпицентра веселья.

- К счастью, я этим даром не владею, иначе давно утратил бы остатки оптимизма. Рискуя свернуть шею, я несколько раз взглянул на вас. Оказалось достаточно, чтобы понять, как вы оцениваете происходящее. Потом последовал ваш стремительный уход из зала.

- Я собираюсь и вовсе уйти. Потому что уверена: продолжение этого вечера будет еще более обременительным. Для меня, разумеется.

- Да, понимаю вас. Мне, к сожалению, придется высидеть до конца. За моим столом, помимо супруги, находится еще один человек, и он тоже с женой. Мне с ним еще договариваться о моем показе в "Октябрьском". Вам можно будет прислать приглашение?

- С удовольствием приму. Вы хотите направить его по служебному адресу или домой?

- Я могу оставить приглашение на ваше имя у администратора, а вам об этом сообщу по телефону - по домашнему или служебному. Как вы скажете, так и сделаю.

- Тогда запишите домашний телефон.

Он записал, а потом она... Любая другая ни за что не поступила бы так, как поступила Гюрза.

Другая побоялась бы, что может вспугнуть мужчину, но она, Гюрза, порой сама себе удивлялась.

- Вы же, Иван, - она впервые назвала его по имени и почувствовала, что ей приятно выговаривать его, - человек обеспеченный, не так ли?

- Не скрываю этого.

- А я не скрываю того, что возглавляю ассоциацию женщин-милиционеров России, входящую в международную ассоциацию женщин-полицейских. Вас не утомили длинные названия?

- Ничуть.

- Тогда продолжу и скажу следующее: скоро мы проведем конференцию в Петербурге, и я отвечаю за ее организацию. К сожалению, как обычно, не хватает средств. Так что если у вас возникнет желание посодействовать сотрудницам органов, то позвоните мне, и я сообщу номер счета.

- Да, конечно, буду рад, - пробормотал Иван, явно обескураженный.

Ох, любила Гюрза озадачивать, поражать, шокировать... Волков, конечно же, ожидал, что их беседа, если продолжится, потечет по канонам романтического жанра: туманные намеки, недосказанности, всякие милые забавности, создающие атмосферу непринужденности... А она вдруг заговорила о сугубо прагматическом - о деньгах.

И сейчас он, конечно, думает: "А не для того ли она искала встречи, чтобы изыскать средства на нужды своей организации?"

"Тогда еще один неожиданный поворот, господин кутюрье", - мысленно усмехнулась Гюрза.

- Скажите, Иван, а вы никогда не думали о том, что милицейская форма придает женской сексуальности особый, интригующий оттенок, подогревает мужские фантазии? Вы могли бы создать на эту тему оригинальную композицию. Скажем, составить ансамбль: короткая синяя юбка и пиджак, стилизованный под форменный ментовский.

А на голову - кокетливую пилоточку.

На сей раз Гюрзе не удалось обескуражить собеседника. Волков улыбнулся:

- Увы, идея не нова. Многим мужчинам нравятся женщины в форме, и модельеры это используют на всю катушку. Есть в этом элемент садомазохизма, не находите?

***

Дверь в их зал распахнулась, и вошли трое смеющихся мужчин. Кроме того, стало видно, что и в соседнем зале - там, где сидела музейная тетка, - появилось немало смеющихся и улыбающихся гостей. Судя по всему, в "пиршественном" зале объявили нечто вроде антракта.

- Наше уединение нарушено, - констатировала Гюзель. И тут же подумала: "Впрочем, мы и не собирались искать его".

Волков с усмешкой проговорил:

- Более того, сейчас меня отыщут мои одностольники и заставят продолжать разговор о делах.

"Отыщет и супруга", - мысленно добавила Юдашева.

- Пожалуй, я пойду. Давайте прощаться, Иван.

Прощаясь, он прикоснулся теплыми губами к ее пальцам...

Домой Гюрзу вез угрюмый водитель, вяло давивший желтыми зубами жевательную резинку.