Королева у власти

– Каяс предупредил меня о плане короля задержать тебя. Я тут же отправился в конюшню седлать лошадей. Для нас двоих. Но вместо тебя в конюшни пришел он, и по его лицу… – Челюсть Рейлана сжалась, он крепче сжал поводья и отвернулся от нее, когда продолжил: – Он сказал, что они отвели тебя в башню, вместо темницы. В оконной раме не было даже щелей, достаточно больших, чтобы в них могло пролезть самое маленькое существо, иначе я бы тут же пробрался в твою камеру и убил всех до единого, чтобы вытащить тебя, несмотря ни на что. – Он прищурился, глядя на залитые солнцем холмы. – Мне жаль, что я не смог добраться до тебя. И хотел бы иметь возможность поблагодарить Каяса за все, что он для тебя там сделал, за все, что он сделал для всех нас.

Сердце Фейт дрогнуло при упоминании о потерянном друге.

– Я должен был убедиться, что ты доживешь до прибытия Агалора и армии. А поскольку я вернулся в Хай-Фэрроу не один, мой спутник-оборотень, Исайя, получил приказ послать за Агалором по первому сигналу. Он тут же отправился с сообщением в Райенелл в обличье орла, а я позаимствовал часть его способностей, чтобы остаться в единственной форме, позволявшей видеть тебя. Прежде я никогда не удерживал способности так долго и едва полностью не истощился, но ты нуждалась в каком-то знакомом, обычном зрелище – каким бы непонятным оно ни было, – служившим напоминанием, что ты не одна. Затем капитан… – Рейлан умолк, не в состоянии закончить, и его лицо исказилось пугающей яростью. Но она не боялась. Фейт сомневалась, что когда-нибудь испугается того, на что он способен.

Рейлан производил впечатление закаленного в боях воина, холодного и бесстрашного, но она гадала, скольких он подпускал достаточно близко, чтобы предстать без брони. Помимо всего, с чем ей придется столкнуться в Райенелле, Фейт думала о нем. Хотела выяснить, что скрывалось за его свирепой внешностью, но знала, что уже ничто не заставит ее отвернуться от него.

– Я жалею лишь о том, что не заставил Вариса страдать за то, что он с тобой сделал. Но ты и сама хорошо об этом позаботилась. – Он горько ухмыльнулся, очевидно, гордясь ею.

Фейт не смогла даже выдавить улыбку, лишившись дара речи. В горле застрял ком, ведь она вовсе не ожидала от него такой искренности и преданности. Не сделала ничего, чтобы заслужить это. И мучилась чувством вины за то, как обращалась с ним прежде.

– Думаю, в душе я знала, что это был ты, – сказала она, оцепенев от воспоминаний, когда по телу побежали мурашки от пережитого кошмара, преследовавшего ее во сне и наяву. – Прости, что накричала на тебя. Должно быть, ты решил, что я обезумела. – Она слабо рассмеялась, смущенная своими вспышками гнева.

Генерал покачал головой:

– Я подумал, что ты безумно храбрая. Боги, Фейт, в тебе больше стойкости, чем в некоторых лучших воинах.

Фейт хотела заметить, что могла бы не справиться без его молчаливого присутствия в одинокой камере. Но по его взгляду поняла, что он и сам все знал.

Вечер выдался тихим, на безмятежных холмах каждая травинка сияла янтарным пламенем в лучах величественного заходящего солнца.

– Тебе понравится в Райенелле.

Услышав его задумчивый голос, Фейт оторвала взгляд от иллюзорных огненных вершин.

– Почему ты так уверен?

– Потому что ты дочь своей матери.

В груди потеплело. Он даже не представлял, как много эти слова значили для нее, вселяя надежду и решимость.

– Не каждый день королева-человек приходит к власти, – добавил он больше для себя, вздохнув от неверия.

У Фейт вырвался недоверчивый смешок, своеобразный защитный механизм.

– Этому не бывать, – быстро возразила она, не в силах даже произнести титул применительно к себе.

Он бросил на нее косой взгляд:

– Но это вполне возможно.

– Это совершенно невозможно. Моя смертная жизнь давно закончится, прежде чем такое может произойти. Что даже к лучшему.

– Ты наполовину фейри. И можешь прожить двести, а может, и триста лет.

Фейт побледнела. Она никогда не думала, что ее происхождение может повлиять на продолжительность жизни. Перспектива скорее внушала страх, чем воодушевляла.

Но она все же взяла себя в руки и сказала:

– А Агалор может прожить еще тысячелетие. К тому же я не жажду короны. Любого рода, – добавила она, содрогаясь даже от одной мысли, что станет принцессой. Несправедливо ожидать от жителей Райенелла, что они будут называть ее так. Она была всего лишь чужестранкой в их землях. Хотя Фейт была полна решимости сделать все возможное, чтобы проявить себя и вписаться в общество людей и фейри, но не ожидала особого отношения или привилегий из-за того, кем был ее родной отец. Они пока что были незнакомцами, и мысль о попытке построить отношения с могущественным правителем фейри пугала ее больше всего на свете. Она спрятала эти мысли глубоко в сознании, опасаясь, что поддастся трусости и подчинится единственной причине, достаточно веской, чтобы вообще не поехать.

Рейлан продолжил:

– В тебе есть все черты правителя. Не спеши ругать себя. Ты никому ничего не должна доказывать.

– Мне нужно доказать всем.

– Только не мне.