Королева в раковине

14.12.1933

Сегодняшний день принес мне нечто, чего я никогда не забуду.

Я чувствую и знаю, что это связано с моим расставанием с Бедолфом. Он уезжает в Рейнланд — работать с воспитанниками. Когда он вернется, я уже буду в Израиле. Утром, перед тем, как я пошла к нему, у меня было сильное желание написать ему что-то. Поехала в художественный салон и купила ему репродукции работ Ван-Гога и открытки из египетского музея. Я знаю, что никогда еще не выбирала подарок с чувством такой любви, и никогда еще на меня не нападал такой страх, что он не понравится Бедолфу. Это чувство меня удивило. И с этим чувством я поехала к нему.

Беседа наша сильно меня укрепила. Еще никогда раньше я не видела его таким особенным, как при этой встрече. И он сказал, что мы даем обещание друг другу. Я ощутила нечто, что было для меня абсолютно внове. Это была буря чувств и некий оклик изнутри, словно бы все, что вокруг, выглядело в это время поверхностным. И мне показалось, что дрожащим голосом я сказала ему: «Бедолф, я буду тебе писать».

В эту секунду я ощущала, что никогда у меня не было такого сильного чувства к человеку.

Нет человека, на которого бы я так полагалась, как на Бедолфа. Когда я с ним говорила после Дуни, я чувствовала, что, именно Бедолф — истинный образец стража в понятиях «Молодого Стража» — Ашомер Ацаир. Для него борьба превыше всех остальных дел. У него особенное отношение к природе. С того дня я поняла и почувствовала, что Бедолф будет моим лидером, и его влияние на меня будет наиболее сильным.

В то время, когда я находилась в его небольшой красной комнате, я вспомнила все те моменты, когда он помог мне и когда восхищалась им. Я думала обо всех выдающихся и прекрасных моментах в моей жизни. И тут Бедолф спросил меня, хочу ли я еще что-то ему сказать. И тогда я ему дала репродукции. Не помню, чтобы при мне кто-то радовался подарку от меня так, как Бедолф. Это — прекрасное чувство. Он действительно радовался. Он взял репродукции с собой, хвалил их, и я была очень счастлива.

Дом освобождается от его обитателей. Филипп и Лотшин показали Бертель проспект элитного учебного центра в Иерусалиме для девушек под руководством Рахели Янаит Бен-Цви, важной персоны в еврейском анклаве, жены одного из руководителей Еврейского агентства. Там она будет учить необходимые предметы и заниматься сельским хозяйством. Бертель, которая днем и ночью мечтала о такой возможности, оказалась в тяжелом конфликте с собой. Она хочет бороться со своими душевными слабостями, стать сильной, как ее товарищи по молодежному движению, но без Лотшин она себя чувствует подобно отсеченному бесполезному тростнику.

— Я твой попечитель! Ты обязана подчиняться моим указаниям. Ты едешь в Палестину без всяких возражений, — отказал Филипп ее просьбе — отсрочить отъезд в страну Израиля до того момента, когда Лотшин сможет к ней присоединиться.