Королева в ракушке. Книга вторая. Восход и закат. Часть первая

Израиль согласен с тем, кибуц страдает множеством болезней, но продолжает твердить: “И все же, дорогая, во всем мире нет более образцового общества”.

Здесь многие страдают и молчат. Израиль же молчать не умеет и не желает. В своих лекциях и на страницах журналов он излагает свои мысли острым, как лезвие бритвы, языком, навлекая на себя огонь со всех сторон.

В кибуце Азореа, среди земляков из Германии, она чувствовала себя более комфортно, чем в Бейт Альфа, основанном уроженцами Польши.

Но в гармонии с Израилем она способна преодолеть отчуждение. Она воспринимает его боль, как свою.

Она не отрывает любящего взгляда от мужа, когда он возится в их небольшом дворе, взрыхляет мягкую после дождей землю и сажает цветы.

Он старается преодолеть ее замкнутостью. Рука об руку, они идут в столовую и на общие собрания.

Его выступления пользуются неизменным вниманием слушателей.

Однажды взволнованная его речью женщина вскочила с места и, прерывающимся голосом воскликнула:

“Слушать Израиля – это же лучше концерта, театра или кино! Личность его притягивает, слова трогают тонкостью и непосредственностью!”

Наоми хочет научиться у него самовыражению, но ей это не удается. Его речь пересыпана цитатами из книг и высказываниями мудрецов.

В кибуце памятна история с юным учителем музыки Наумом Хайманом.

Он загорелся идеей – создать в кибуце настоящий оркестр. Но инструменты, доставшиеся ему в наследство, были разбиты. Руководство кибуца отказалось выделить средства на ремонт инструментов, ссылаясь на отсутствие денег. И тогда он поехал в известный музыкальный магазин в Тель-Авиве “Зоммерфельд” и купил духовые и струнные инструменты в кредит, попросив продавца каждый месяц присылать счета четырем кибуцам, детей который он обучал – Бейт Альфа, Решафим, Мсилот и Тель-Амаль. Нахума подумал, что в течение трех лет долг будет выплачен, и никто не заметит содеянного им. Вначале ему сходило с рук, но вскоре новый экономист потребовал объяснения.

На собрании кибуца преподаватель музыки Нахче был обвинен в использовании общественных денег и нарушении доверия. Все единогласно проголосовали – наказать. Только Израиль Розенцвайг встал со своего места и сказал: “Вор забрался в спальню королевы Англии и украл ее драгоценности. Все были потрясены: как вор сумел обойти всех гвардейцев, охраняющих королеву. И вот, пойманный вор не был наказан, благодаря своим незаурядным способностям.

Благодарите Нахче! Для него ничего нет важнее, чем создание настоящего оркестра в Бейт Альфа. А без инструментов сделать это невозможно. И, зная, на что идет, он не остановился. У него хватило мужества сделать по-своему”.

В наказание музыканту пришлось три месяца собирать лук. После этого он смог вернуться к занятиям музыкой.

Израиль с большим вниманием следит за развитием молодого поколения кибуца, поддерживает их стремления к переменам.

“Почему нам в принудительном порядке разрешено читать лишь одну газету – “Аль Амишмар”. Этот орган Движения кибуцев придерживается одной единственной утвержденной идеологии. Газеты “Аарец”, “Едиот Ахронот”,”Маарив” популярны по всей стране, но фактически под запретом в кибуце”

“Для того мы отделились от остальных, чтобы вы так говорили?! Место членов Рабочей партии МАПАЙ в Рамат Йоханан, а членов “Ашомер Ацаир” – здесь!”

“Нет у поколения основателей, – поддерживает молодежь Израиль, – права диктовать молодым правила жизни”.

Экономист кибуца Элиэзер Коэн отвечает жалобщикам: “Тот, кто хочет читать другую газету, должен ее покупать за свои деньги”.

В первый Судный день, который Наоми встречала в Бейт Альфа, она осмелилась не выйти на работу. Постилась и молилась вместе с Израилем дома. И не было в ее душе раскаяния за этот поступок. Оба с замиранием сердца читали молитвы. Их распев Израиль усвоил с детства. Мотивы пробуждали тайные струны души. Он не только молился, но и объяснял ей дух этих молитв, их источник и смысл. К закату солнца, к приближению последней молитвы, он, с ашкеназским произношением, завершил этот священный день словами – “Отвори нам врата в момент их закрытия”. Последние отблески дня слабели, угасая, за скалистыми склонами гор Гильбоа, подступающими вплотную к землям кибуца.

Израиль смотрел в окно на эти склоны, и ему слышался голос отца – “Исруэль, все евреи ответственны друг за друга”. С таким напоминанием обращался отец к сыну по завершению Судного дня, когда они возвращались домой из синагоги. А затем рассказывал мальчику историю раввина Меира фон Ротенбурга и верного его друга Александра Бен-Шломо:

“В наших общинах это всегда рассказывал отец сыну”.

В 1286 году возникло среди евреев широкое движение “Шиват Цион” (Возвращение в Сион”). Во главе его стоял раввин Меир фон Ротенбург. Власти знали, что отъезд евреев сильно понизит доходы в казну. Поэтому германский кайзер Рудольф фон Габсбург, принцы и епископы решили уничтожить это движение, проповедующее исход евреев из Германии в Святую землю Палестины, и посадили в тюрьму их вождя.