Королева в ракушке. Книга вторая. Восход и закат. Часть вторая

Наоми переживает. Израиль задыхается, его мучает кашель. Но он пишет два коротких разгневанных письма Меиру Яари. Он обвиняет лидера МАПАМ в том, что он «высиживает, как наседка яйцо», некоего Рифтина. Этот Рифтин вернувшись из СССР, выступил с заявлением о процветании кибуцев под коммунистическим управлением. Ответ Яари показывает, насколько изменилось его отношение к Израилю, с тех пор, как он настойчиво звал их вернуться в кибуц.

Товарищу Израилю Розенцвайгу

Бейт Альфа

Привет.

Не хочу скрывать от тебя, что в свете того, что с нами произошло – с Наоми, мной и тобой – в прошедшие годы – форма твоего обращения ко мне неприемлема.

Надеюсь, что ты не прошел мимо опубликованного мнения секретариата партии, открыто отвергнувшего последние выступления Рифтина. В нем говорится об абсолютном противоречии с решениями, принятыми единогласно на политической конференции МАПАМ. Все это было опубликовано в газете «Аль Амишмар», сообщившей об этом решении секретариата, утвержденного председателем, подпись которого стоит под решением.

Все, кто верит в искренность моей позиции, стоящей за всеми пунктами меморандума, не может сомневаться в том, каково мое отношение к этому делу. В своем предыдущем письме ко мне ты продолжаешь повторять байку, что я пестую цыпленка по имени Рифтин. Правда же в том, есть решение секретариата, которое он сформулировал, учитывая честность товарищеского отношения. И никто, кроме меня, не сделал этого после посещения Рифтиным СССР и путаных выступлений по поводу положения еврейских кибуцев.

Но правда и в том, что я ненавижу охоту на ведьм, кто бы ей ни занимался. Один из уважаемых кибуцев предложил нам удалить из наших рядов Рифтина. Этого я ни за что не допущу. Я – ответственный секретарь, причем представляю весь коллектив, а не только какую-то его часть.

Теперь я занимаюсь подготовкой материала к ближайшему съезду партии. Я представлю его всем нашим товарищам. Не было, конечно, права у Рифтина отвергать итоги партийной комиссии, которые были подведены, когда я был в Швейцарии, а, приехав, подтвердил их.

Каждое мнение, которое будет высказано в ячейках и на съезде, будь оно по моей воле или против нее. Каждое мнение будет изучено, и только съезд утвердит наш дальнейший путь, и кто достоин представлять партию. Перед экзаменом будет стоять не только Рифтин, а все.