Королева Виктория

Джон Конрой — ирландец по происхождению, причем имел в родословной таких предков, которые гордились своим древним родом и причисляли его к первым ирландским королям V в. Однако он родился не в Ирландии, а в Уэльсе в 1786 г., и в возрасте семнадцати лет его приписали к королевской артиллерии, откуда два года спустя перевели в кавалерию. Вскоре он женился на дочери генерала, бесцветной и в и в высшей степени посредственной племяннице епископа Фишера, лучшего друга герцога Кентского. Она родила ему шестерых детей, но никак не способствовала продвижению мужа по военной службе. Во всяком случае, он всегда считал, что не добился на военной службе той карьеры, которую заслуживал благодаря своим талантам и способностям. Он не принимал участия в битве при Ватерлоо или в каких-либо других знаменитых военных кампаниях своего времени, а все попытки герцога Кентского найти ему сколько-нибудь подходящую военную должность успехом не увенчались. В 1817 г, он стал конюшим в доме герцога Кентского, а после смерти герцога спустя три года занял такое высокое и влиятельное положение в его доме, которое ему и не снилось на военной службе. Будучи ровесником герцогини, Джон Конрой, несомненно, превосходил ее по жизненному опыту и глубине ума. Это был высокий, статный, импозантный, умный, красивый и весьма амбициозный мужчина, прекрасно умеющий использовать все свои качества в общении с герцогиней. При этом он знал чувство меры и всегда вел себя сдержанно по отношению к тем, кто занимал высокое положение в обществе, хотя часто демонстрировал вспыльчивость и яростный темперамент тем, кто хоть в какой-то мере зависел от него. Известный биограф и член Тайного совета Чарльз Гревилл называл его «забавным малым», и тот неоднократно подтверждал эту оценку своим отношением к герцогине. Он оказывал огромное влияние на мнительную, неуверенную в себе, постоянно сомневающуюся герцогиню Кентскую и, в конце концов, полностью изолировал ее от внешнего мира. Все обитатели Кенсингтонского дворца так или иначе были ограждены от постороннего влияния, а он тем самым пытался постоянно контролировать воспитание и развитие яркого, чрезвычайно упрямого, своенравного и «обладающего недюжинным природным темпераментом» ребенка.

В то же самое время Джон Конрой окончательно решил завоевать расположение сестры короля Георга IV принцесса Софии, которая занимала апартаменты в Кенсингтонском дворце. Она была на девять лет моложе Конроя и, проживая в Виндзорском дворце во время политического могущества ее отца, влюбилась в генерала Гарта, конюшего отца, и втайне от всех родила от него ребенка. Конрою не стоило большого труда очаровать эмоционально неуравновешенную, впечатлительную и умственно неразвитую женщину и не только установить контроль над ее финансами, но и завладеть домом в Кенсингтоне за четыре тысячи фунтов стерлингов, загородным домом Эборфилд-Холл близ Рединга и имением в Уэльсе за 18 тысяч фунтов стерлингов.

Принцесса София, чья щедрость, как тогда говорили, во многом объяснялась умением Джона Конроя оказать положительное влияние на ее незаконнорожденного сына — капитана Гарта, назначила Конроя своим неофициальным представителем, а потом неоднократно обращалась к своему брату, королю, с просьбой войти в положение герцогини Кентской. Король, который обожал своих несравненных сестер, отреагировал на это незамедлительно: Луиза Лецен была произведена его величеством в баронессу Ганноверскую, а Джон Конрой был возведен королем в рыцари Ганноверского ордена.

Однако сэр Джон Конрой, успешно завоевавший доверие герцогини Кентской и принцессы Софии, потерпел сокрушительное поражение в своих усилиях добиться расположения принцессы Виктории, к которой он относился без надлежащей серьезности. А дети, как известно, не любят насмешливого к себе отношения. Он говорил, что она походит на герцога Глостерского, одного из самых непопулярных членов ее семьи. Более того, он не упускал случая посмеяться над ее бабушкой, королевой Шарлоттой, напоминая о том, что именно у нее принцесса Виктория переняла все замашки и в особенности привычку копить карманные деньги на черный день. Кроме того, он часто дразнил ее за ту наивность, которую она проявляла в отношении окружающих ее людей, и говорил, что она должна забыть о своих амбициях и не обращать внимания на его шутки.

В конце концов принцесса Виктория возненавидела Джона Конроя. Герцог Веллингтон совершенно искренне считал, что причиной этой ненависти стало не отношение Конроя к девочке, а то, что она была свидетельницей его «несколько фамильярных» отношений с матерью. Когда Чарльз Криви деликатно заметил герцогу, что, по его мнению, герцогиня является любовницей Конроя, тот не стал с ним спорить и сказал, что и сам так думает.