Королева Виктория

А однажды во время обеда старый, глухой и чрезмерно болтливый адмирал долго рассказывал королеве, как они подняли затонувшую неподалеку от южного побережья канонерку и попытались отбуксировать ее в Портсмут. Стремясь во что бы то ни стало остановить бесконечный поток совершенно неинтересных деталей, касающихся этой спасательной операции, Королева попыталась изменить тему разговора и спросила его о том, как поживает его сестра. Глухой адмирал не расслышал вопроса и ответил невпопад: «Ну, мадам, я собираюсь перевернуть ее, хорошенько осмотреть поврежденный зад и как следует отдраить его». Королева «положила на стол нож и вилку, закрыла лицо салфеткой и забилась в беззвучном истерическом хохоте, поминутно вытирая слезы»[83].

Однажды вечером в апреле 1888 г., когда королева находилась в Берлине, вокруг нее собралось много интересных и веселых людей, которые смешили ее до слез. После этого у всех сложилось впечатление, что королева ведет себя совершенно естественно, много шутит, обладает веселым нравом и беззаботно реагирует даже на самые сложные проблемы. Она рассказала им историю о том, как в шестнадцатилетнем возрасте умирала от скуки во время исполнения «Мессии» Генделя в кафедральном соборе Йорка, потом вместе со всеми заразительно смеялась над рассказом Бернарда Маллета о том, как его жена пыталась писать картину в Брюгге, а местные мальчишки бросали в нее камни и плевали на холст. Три года спустя она так же беззаботно веселилась во время званого ужина и даже шутила по поводу своего преклонного возраста (78 лет), говоря при этом, что «ощущает себя довольно молодой, и если бы не этот несчастный возраст, она бегала бы до сих пор».

Многие гости королевы единодушно отмечают, что эти формальные ужины часто были смертельно скучными и тоскливыми, но на самом деле они таковыми не являлись даже тогда, когда хозяйка пребывала в подавленном настроении и не реагировала на происходящее. Реджиналд Бретт, секретарь министерства труда, сын и единственный наследник первого лорда Эшера, рассказывал своему сыну об одном из таких ужинов:

«Для Меня этот ужин был весьма забавным и приятным. Я сидел неподалеку от королевы, между герцогиней Коннотской и молодой герцогиней Гессенской, Викторией Мелитой (дочерью герцога Эдинбургского), которую звали просто Даки... Сперва они были слишком скованными и стеснительными, однако потом все развеселились, и к концу ужина в столовой стоял невообразимый шум. Королева была чрезвычайно живой, веселой, часто смеялась и довольно остроумно шутила. Словом, она вела себя просто чудесно».

Несколько месяцев спустя Бретт, который после смерти отца стал лордом Эшером, снова был приглашен на ужин к королеве и остался им весьма доволен.

«Королева была в хорошем расположении духа и много говорила со мной как во время ужина, так и после него. Я сидел почти рядом с ней между принцессой Беатрисой и леди Дадли. Последняя выглядела очень хорошо и казалась слишком молодой для того, чтобы быть матерью всех этих Уардов! (семерых детей). В самый разгар ужина королеве принесли телеграмму, в которой содержались какие-то неприятные вещи относительно Англо-бурской войны. Королева заметно побледнела, а через некоторое время пришла в себя и даже спросила меня, не видел ли я ее новый портрет работы Ангели. Узнав, что я не успел этого сделать, она приказала принести его из коридора. Он действительно был очень хорош»[84].

В последние годы после ужинов леди, как правило, отправлялись играть в вист или иные карточные игры, а джентльмены толпились в другом конце гостиной, о чем-то шептались между собою и утомляли себя досужими разговорами. Иногда они сами садились за карточный стол, но, по словам Фредерика Понсонби, этот вид деятельности не доставлял им никакого удовольствия, так как мало кто из них знал правила той игры, которой они были заняты в данный момент. Более того, конюшему лорду Стаффорду «часто напоминали о том, что главная опасность азартных карточных игр заключалась в том, что нечестные игроки могли без особого труда подглядывать в чужие карты. Именно поэтому он плотно прижимал руку к груди, из-за чего потом долго не мог найти нужную карту. Разумеется, при этом нельзя было курить, что доставляло игрокам дополнительные неудобства».