Королева Виктория

Однако в связи с сопровождающими их необычными обстоятельствами, эти новые сдвиги в положении Короны, сколь важны бы они ни были, породили своеобразные волнения. Ведь в сущности, функции Короны исполняла неведомая конституции персона, имеющая неопределенное и неограниченное влияние на монарха. Тот факт, что персона эта была мужем монарха, хоть и объяснял это влияние и даже делал его неизбежным, ни в коей мере не уменьшал его важности и необычности. Эта сомнительная главенствующая фигура начала тревожить древний, тонкий и ревностно охраняемый баланс английской конституции. Таковым был неожиданный исход неуверенного и робкого начала политической жизни Альберта. Сам он не пытался уменьшить ни обилия, ни значимости выполняемых им функций. В 1850 году он сказал герцогу Веллингтонскому, что считает своим долгом «растворить свое собственное существование в существовании жены — не предполагая отдельной ответственности перед народом, но, делая свою позицию внутренней частью ее позиции, заполнить все пробелы, которые она, как женщина, естественно будет вынуждена оставить в своей королевской деятельности, и постоянно и пристально наблюдать за всеми ее общественными делами, дабы иметь возможность посоветовать и помочь в любой момент и по любым вставшим перед нею запутанным вопросам и задачам, будь они международными, политическими, общественными или личными. Как глава семьи, управляющий ее домашними и личными делами, единственный доверенный политический советник и единственный ассистент в ее связях с правительственными чиновниками, он является не только мужем королевы, но и наставником королевских детей, личным секретарем монарха и ее бессменным, министром». У Стокмара оказался очень способный ученик. Ученик Стокмара! — именно так. Общество, и без того обеспокоенное господством Альберта, взволновалось еще больше, осознав, что повелитель Виктории сам имеет над собой повелителя. Иностранный барон управляет иностранным принцем, а иностранный принц управляет английской Короной. Сама Корона и без того угрожающе надвигалась; а когда из ее тени зловеще выглянули принц с бароном, великий министр, любимец народа, мгновенно слетел с должности. К чему же это приведет?

Спустя несколько недель Пальмерстон отозвал свою отставку, и общественное негодование утихло столь же быстро, как и поднялось. На заседании парламента лидеры обеих партий в обеих палатах произнесли речи в защиту принца, подтвердив его безукоризненную преданность стране и его право советовать монарху во всех государственных делах. Виктория была в восторге. «Положение моего любимого властелина, — сказала она барону, — наконец-то определилось, и его достоинства получили заслуженную оценку. Когда мы отправились в Палату Лордов, собралось неимоверное количество народу, и все были очень доброжелательны». Сразу же после этого страна все-таки ввязалась в Крымскую войну. В последовавшей борьбе патриотизм Альберта стал вне всяких сомнений, и былая враждебность канула в Лету. Но война имела и другие последствия, менее благоприятные для царственной четы: она превознесла амбиции лорда Пальмерстона. В 1855 году человек, о котором пять лет назад лорд Рассел сказал, что он «слишком стар, чтобы предпринять какие-либо шаги», стал премьер-министром Англии и с небольшим перерывом пробыл на этом посту десять лет.

Глава VI ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ПРИНЦА-КОНСОРТА

I