Королева воздуха и тьмы

Схватив мальчика за руку, она стала тянуть его к порталу. Эмма сорвалась с места. Джулиан преградил им путь. Сверкнул, взлетая, меч. Пепел рванулся из хватки Аннабель, крича, что не пойдет, нет, только вместе с Джейсом…

Эмма знала, какой сильной была Аннабель! Но Пепел оказался сильнее. Он вырвался и кинулся к Джейсу.

Сияние портала начало меркнуть. Это Аннабель закрывает его, или он гаснет сам? Сердце Эммы стукнулось о ребра и отчаянно забилось. Она перепрыгнула через кого-то из лежавших помраченных и…

– Назад! – Аннабель резко повернулась к ней. – Никто из вас не войдет в портал без Пепла!

Пепел, стоявший на коленях рядом с Джейсом, повернулся на звук своего имени: на его лице отражалось чувство, которое вполне могло оказаться и горем…

Аннабель наступала на Эмму – такая же отрешенная, как тогда, на помосте в Зале Соглашений. В тот день она вонзила Меч Смерти в сердце Ливви и навсегда остановила его.

Джулиан у нее за спиной поднял руку – пустую. Эмма мгновенно поняла, чего он хочет. Скрипнув зубами, она подняла Меч Смерти и бросила ему.

Меч просвистел мимо Аннабель. Джулиан отшвырнул свой и поймал его. Окровавленное лезвие описало другу и обрушилось на спину Аннабель.

Та издала жуткий, нечеловеческий вопль, похожий на визг куницы, повернулась к нему, и Джулиан вонзил Меч ей в грудь, как она когда-то – в грудь Ливви.

Он рывком вытащил Меч из раны. Кровь струилась по его руке, а он стоял, как изваяние, сжимая Меч. Аннабель медленно оседала на землю, будто кто-то перерезал ниточки марионетки.

Джулиан посмотрел вниз, на тело. Глаза все еще блэкторновской синевы уже начали подергиваться пленкой.

– Королева воздуха и тьмы, – его голос был тих. – Я никогда не буду таким, как Малкольм.

Он протянул Эмме Меч Смерти. Она судорожно вздохнула.

Он сорвал с запястья окровавленную тряпку и бросил рядом с телом Аннабель. Новая кровь смочила ее, смешиваясь со старой.

Эмма открыла рот, но тут раздался вскрик Пепла. Что в нем было – боль или торжество? Он все еще стоял на коленях рядом с Джейсом.

– Пепел! – Джулиан протянул руку. – Идем с нами! Обещаю, мы позаботимся о тебе.

Пепел долго смотрел на него неподвижным, непроницаемым взглядом зеленых глаз, потом покачал головой. Темные крылья ударили воздух; обхватив Джейса, он взмыл в небо и исчез за облаками.

Джулиан горестно опустил руку… но к ним уже мчалась Ливви с побелевшим лицом:

– Джулс, Эмма! Портал!

Эмма увидела, что дрожащий свет портала померк еще сильнее. Джулиан схватил Ливви, крепко прижал к себе свободной рукой.

– Нам пора. Портал умирает. Без Аннабель он продержится еще пару минут.

Ливви уткнулась ему в плечо и крепко обняла. Когда она отстранилась, лицо ее было мокро от слез.

– Идите, – прошептала она.

– Идем с нами!

– Нет, Джулиан. Сам знаешь, я не могу. У моих людей наконец-то появился шанс. Ты дал нам его. Я тебе безумно благодарна… но я не могу позволить Кэмерону погибнуть ради безопасности мира, откуда сама собираюсь сбежать.

Эмма испугалась, что Джулиан начнет спорить, но он не стал. Возможно, он был больше готов к этому, чем она думала. Он сунул руку за пазуху и достал Чашу. Золото тускло блеснуло в свете портала – в свете синего неба и настоящего солнца.

– Возьми, – он сунул Чашу Ливви. – Возможно, это поможет нефилимам возродиться в этом мире.

– Возможно, я никогда не смогу воспользоваться ею… – Ливви благоговейно взяла Чашу.

– Может да, а может и нет, – сказала Эмма. – Бери.

– Я тебе еще кое-что подарю напоследок, – Джулиан наклонился и что-то прошептал ей на ухо.

Глаза Ливви расширились.

– Бегите! – крикнул Рафаэль, который смотрел на них вместе с Дианой, Бэтом и Майей. – Бегите, глупые люди, пока не стало слишком поздно!

Джулиан и Ливви в последний раз посмотрели друг на друга. Эмме показалось, что она слышала, как разрывается его сердце: одна его часть навсегда останется здесь, в Туле́, с Ливви.

– Бегите же! – портал уже был меньше обычной двери. – И скажите Магнусу и Алеку, чтобы сменили ребенку имя!

Эмма схватила руку Джулиана, другой сжала Меч Смерти. Джулиан посмотрел на нее глазами цвета пронизанной солнцем морской синевы.

– Увидимся на той стороне.

И они вместе шагнули вперед.

22. И лучший, и злодей

Безмолвный город был пуст – лишь эхо прошлых снов и шепотов неустанно бродило по нему. На стенах горели факелы, бросая золотой отсвет на костяные обелиски и мавзолеи из родолита и белого агата.

Эмма неторопливо шла среди костей. Вроде бы ей полагалось тревожиться и, может быть, даже спешить, но она не помнила ни почему, ни что вообще здесь делает. На ней был боевой доспех, черно-серебряный, как звездное небо. Шаги по мрамору были единственным здесь звуком.

Она прошла знакомую комнату с высоким сводчатым потолком. Многоцветные мраморы образовывали узор, слишком затейливый, чтобы глаз мог его распознать. Два круга пересекались на полу: здесь они с Джулианом стали парабатаями.