Королевская кровь

Кардинал запер дверь, вошел в спальню, откинул простыню и тут же в ужасе отшатнулся от кровати. Кровавые следы зубов на шее и застывшее на лице выражение недвусмысленно свидетельствовали о том, что она заключила сделку с дьяволом: в обмен на плотское наслаждение она позволила вампиру похитить собственную душу. Лоб кардинала покрылся холодным потом. Даже он, не последний из слуг церкви, устрашился дьявольского злодейства. Значит, они идут. Они уже близко. Вампиры охотятся за Талисманом — и за ним самим!

Уолси достал из–за обшлага сутаны платок и промокнул им вспотевший лоб. Инстинкт самосохранения требовал, чтобы он вернул факел кардиналу Кампеджио и отказался от должности папского легата, раз уж это угрожало его жизни. Но нет, он решительно продолжит свое дело. Он будет и далее полагаться на свою счастливую звезду, пока ее не вырвут у него из рук. Если Кампеджио и его deletoris узнают о существовании вампиров при дворе, они увезут Талисман к его сопернику во Францию, лишив, таким образом, Уолси будущего на папском троне.

Что же делать? Он не может допустить, чтобы Норфолк начал расследование убийства бывшей любовницы короля. И вообще, никому не позволено вмешиваться в это дело. Следы зубов на шее имеют решающее значение. Ему самому придется заняться этой жуткой историей. Он должен будет отыскать улики, свидетельствующие против кого–либо еще, найти козла отпущения, одного из фаворитов короля, стремящихся низложить его, кардинала Уолси. Решено! Он заявит, что Анну погубил ее тайный поклонник, и объявит охоту на человека. И ему понадобится помощник, тот, кто будет предан ему, молодой рыцарь, обязанный ему всем и стремящийся подняться как можно выше…

Вернув себе уверенность в собственных силах, кардинал вновь накрыл тело простыней. Из–под импровизированного савана выскользнула безвольная женская рука и повисла плетью. С негромким звоном из разжавшейся ладони на пол выпал небольшой предмет, описал полукруг и, потеряв инерцию движения, замер на месте. Золотой перстень! Кардинал наклонился и поднял его. Выгравированный на золоте рисунок был ему незнаком — змея в женском обличье. Должно быть, Анна каким–то образом сумела выхватить перстень у своего убийцы — вампира.

Как завороженный, он уставился на перстень. Его первая улика.

Кардинал еще раз обдумал свой план и нашел его безупречным: итак, леди Анну убил ее любовник. Именно под этим предлогом он и начнет охоту на ненавистных фаворитов Генриха. И одним выстрелом ему удастся убить двух — а то и трех! — зайцев.

Уолси опустил перстень в украшенный бахромой кошель, висевший у него на поясе, и кликнул Джорджа Хилла.

— Видите укусы на шее? Сделайте так, чтобы они походили на след от удара кинжалом.

Заперев за собой дверь спальни, он потребовал привести в личный кабинет камеристку миледи.

— Дитя мое, я даю тебе очень важное и ответственное поручение. Ты замоешь здесь кровь и оденешь свою госпожу так, как того требуют ее положение и нравственная чистота. Не нужно выставлять напоказ бесчестие, которому она подверглась. Сожги простыни. Вложи четки ей в руки. Когда ты покончишь с этим, я отправлю тебя обратно к твоей матери и дам тебе некоторую сумму денег, но взамен ты пообещаешь никому не рассказывать о том, что здесь произошло. Ты все поняла?

— Да, ваше высокопреосвященство. — Перепуганная камеристка послушно закивала головой.

На пороге спальни возник Джордж Хилл и, поймав взгляд кардинала, коротко кивнул.

— Я оставлю тебя заниматься своим делом. — Благословив Нэн крестным знамением, Уолси отправил девушку одевать ее мертвую госпожу. Обращаясь к Джорджу Хиллу, он обронил: — Я еду к Пейсу. Никого не впускайте сюда до моего возвращения.

— Вы отказываете мне в праве отомстить? Я — верховный констебль Англии![78] Вы смеете указывать мне, что делать?

Норфолк с честью выдержал яростный напор Бэкингема.

— Горе вашей светлости велико, и я сочувствую вам от всего сердца. При этом я вовсе не собираюсь посягать на вашу должность и ваши права, а лишь предлагаю свою помощь и соболезнования.

Пейс, верный союзник Уолси в Совете, счел нужным вмешаться:

— Ваше величество, если позволите, я хотел бы принести свои самые искренние соболезнования его светлости герцогу Бэкингему по случаю безвременной кончины его сестры. Кроме того, я целиком и полностью поддерживаю его справедливое требование возглавить расследование обстоятельств ее гибели. Особенно учитывая тот факт, что неоценимый опыт и возможности, которыми располагает его светлость герцог Норфолк, уже нашли свое применение в поиске авторов злокозненного испанского заговора против его величества. Кстати, раз уж мы заговорили об этом, — Пейс повернулся к Норфолку, — каких успехов удалось добиться вашей светлости в данном расследования?

Стоя по правую руку короля и внимательно следя за ходом дискуссии, от которой в немалой степени зависело его будущее, Уолси мысленно поаплодировал своему союзнику. Пришло время действовать. Он наклонился вперед и прошептал королю на ухо: