Королевская кровь. Книга 5

— Не будь так уверена, Мариш. Корона и инициация открыли во мне то, чего никогда не было. Ты просишь понять тебя, пойми и ты меня. Я просто разрываюсь между страной и детьми. Я тоже не хочу заниматься этим, — она с досадой бросила ручку на стол и потерла глаза. Они покраснели — плакать хотелось не только мне. — Я хочу домой, в поместье. Но я должна. И ты, Марина, должна. А я не могу доверять тебе.

— И не надо, — сказала я настойчиво. — Просто дай мне свободу.

— Ты останешься во дворце, — дрожащим голосом отрезала она. Я стиснула зубы. — Пойми ты, что дело даже не в том, что случилось — здесь просто безопаснее. Как только мы будем уверены, что опасности больше нет, ты сможешь уйти. А до тех пор, Марин, только на работу и с работы. И еще, — она задумалась, — Мартин может защитить тебя. Поэтому можешь встречаться с ним. Потерпи, милая.

Удавка на моей шее затягивалась, почти перекрыв кислород.

— Да, — сказала я покладисто. — Хорошо, Вась. Спасибо, что оставила мне хоть эти отдушины.

Она тревожно смотрела, как я поднимаюсь, как иду к двери.

Правильно. Я бы тоже этому тону не поверила.

Чуть позже королеву Василину навестила Ани. Королева была подавлена и печальна, и беспорядочно собирала документы со стола, затем опускала руки и вздыхала — и снова как-то бессистемно начинала складывать их. Вообще это была работа секретаря, но Василина так разнервничалась, что нужно было чем-то занять руки.

— Позволь мне, — предложила Ангелина, и ловко, быстро распределила все приказы по стопкам.

— Спасибо, — поблагодарила Василина. — Ты о чем-то хотела поговорить?

— Мне пришло приглашение от помощника императора Йеллоувиня. Завтра с утра у меня выезд с Дармонширом, а потом я уезжаю к Желтым. И сколько продлится мое пребывание там, неизвестно, зависит от количества почестей, коими меня захотят одарить…

— Только смотри, чтобы он там тебя замуж за одного из своих сыновей или внуков не уговорил выйти, — невесело улыбнулась Василина.

Ани хмыкнула. Император Ши был известен своими матримониальными устремлениями.

— Я защищена помолвкой с Дармонширом. Ши чтят закон. Да и не было бы обручения — меня не уговоришь на то, что я не хочу делать. Главное, чтобы допустил к колодцу.

— Да, — невпопад протянула Василина. Ани внимательно взглянула на нее.

— Ты расскажешь наконец, что случилось?

— Марина приходила, — сказала королева грустно. — И опять я дрогнула. Хотела же запретить вообще уходить из дворца — а оставила ей возможность работать и встречаться с фон Съедентентом, хоть и запретила все остальное. И, зная Марину, все равно не уверена, что поступаю правильно, ограничивая ее. Мне глубоко претит все это. Мне так жалко ее и я просто ненавижу себя за то, что обижаю ее. Боги! Я дошла до того, что приказала Тандаджи проверять всю Маринину корреспонденцию. Не просто на яды-заклинания, а читать письма члена семьи и докладывать мне, если там будет что-то, что вызывает хоть какие-то подозрения! И отслеживать звонки. Ани, — она с отчаянием взглянула на сестру, — если она узнает, то не простит. Я бы была просто в ярости. А ты?

— Я бы не довела ситуацию до того, что потеряла бы доверие, — спокойно ответила Ани. — В создавшейся ситуации есть и наша вина — не нужно было сразу атаковать ее.

— Да, — печально согласилась королева. — Не понимаю, что на меня нашло.

— Ты испугалась, не выспалась, устала, да и Марина, наплевав на наши просьбы и свое обещание, не прибавила спокойствия. Но что теперь говорить? Марина уперлась и теперь доводами и уговорами ее не переломить. Ради ее же блага эти меры, Васюш. Понятно, что долго она не выдержит. Но нам и не нужно долго. Хотя бы месяц-два, пока будет вестись поиск уцелевших Темных. Как только они будут обезврежены — снимем все ограничения. Да и она поутихнет.

Василина с сомнением вздохнула и вытащила из прически пару шпилек.

— А что Мариан говорит? — поинтересовалась Ангелина.

— Поддерживает меня. И все же ощущение, что я совершаю ошибку, Ани. Может, стоило ей разрешить уехать? Задействовать охрану, безопасность — но и Марина бы тогда пошла навстречу и не стала бы глупить.

Королева подергала себя за локон, вытащила еще несколько шпилек и покачала головой:

— Как же силен в ней дух противоречия. Мне страшно, что когда-нибудь она из упрямства своего и непокорности наплюет не только на здравый смысл и интересы семьи, но и на свою жизнь.

Ангелина задумчиво и тревожно улыбнулась. Оглядела кабинет, увидела кувшин с водой, подошла, налила себе в стакан и с неожиданной жадностью выпила.

— Она поймет рано или поздно, — проговорила она, поставив стакан на место. — Не дергайся пока, придерживайся одной линии поведения. И, милая, не позволяй собой манипулировать. Ты хорошо научилась противодействовать правительству, но совершенно беззащитна перед нами. Стоит пожалостливей попросить — и ты таешь.

— Потому что я люблю вас, — совершенно серьезно сказала Василина, окончательно расправившись с прической и с наслаждением массируя голову, — и не могу делать больно.

Старшая Рудлог с затаенной нежностью погладила ее по руке.