Королевская кровь. Книга 6

— Они не знают, — успокаивающе проговорил отец. Мы, как болванчики, повернули головы в его сторону — а он, сунув руку в карман, достал телефон, набрал какой-тo номер и сказал в трубку.

— Зигфрид. Немедленно. Стрелковского доставь ко мне. Сию секунду!!!!

Я услышала дружный выдох — и поняла, что сама задержала дыхание.

— Папа? — тоненько и непонимающе спросила Алинка.

Отец тяжело вздохнул и прижал ее к себе. Губы его кривились.

Да, этот вечер оказался слишком щедр к нашей семье на новости.

Старик Тайкахе тем временем, бормоча, — «сам, сам» — щедро смазал свою руку нашей кровью и вогнал иглу себе — и снова выгнулась, закричала, заплакала Поля.

* * *

Игорь Иванович вышел из Зеркала в пижамных штанах, сонный, непонимающий. Посмотрел на наши лица, отшатнулся, когда перед ним возник шаман, схватил его за подбородок.

— Да, да, да! — забормотал старик, потрясая очередной иглой. — Родная кровь, родная, удержит. Готов дочь спасти, отец?

— Конечно, — дрогнувшим голосом ответил Игорь Иванович — и побелел от боли, пошатнулся — игла вошла ему в руку.

Пол уже не кричала. Она тяжело дышала, раскинув руки. Глаза ее были закрыты, но она была в своем теле. Дракон, будто потускневший, все ещё держал ее — и лицо его было сосредоточенңым, мрачным.

— Не хватит, — сказал он одними губами, не поворачивая головы. — Еще надо.

— Будто не знаю, — буркнул шаман. Сел на землю, достал из своих лохмотьев какие-то мешочки, начал горстями бросать туда серебряные иглы. Сунул один мне, один Игорю, растерянно стоящему поодаль от нас, один Демьяну. Один оставил себе.

— Тяжелая ноша вам, — сказал он наставительно, — каждый день ее к этому миру вашей кровью пришивать. С каждым разом все больнее будет. Каждый день, как солнце встанет над головой, в левую руку. Не пропустите, выдержите — должна вернуться королева. Будете своими жизнями ее здесь держать. А я сделал все, что мог. А сейчас ещё по одной, не мешкайте!

Я сунула руку в мешок, нащупала иглу, зажмурилась — и загнала ее себе в кожу. И пошатнулась от боли, и упала бы, не поддержи меня кто-то.

Когда я пришла в себя, оказалось, что меня крепко держит Мариан, а Вася обеспокоенно гладит по щеке, дует на влажные волосы. Демьян уже сидел рядом с Пол, прижимая ее к себе — руки ее безвольно свисали вниз. Нории поднялся, встал рядом с Ани — та почему-то очень сурово смотрела на него, а он улыбался мягко, спокойно выдерживая ее взгляд. Мне бы от такогo точно хотелось сбежать. А Тайкахе медленно обходил нависающий над Полиной и Демьяном ревущий огненный вихрь против часовой стрелки, бросая в него чем-то похожим на соль, и тот утихал, угасал, развеиваясь. Наконец, погас — и старик Тайкахе сел на землю, достал флягу и с удовольствием, тяжело дыша, приложился к ней.

— Она каждый день теперь будет нанедолго оборачиваться, — сказал он Демьяну. — Время нужно. Как закончатся иглы — должна вернуться насовсем. Не обещаю, медвежий сын. Но верю. Теперь только җди. И проявляй терпение. И отнеси-ка ее сейчас в святилище. Не лишним его сила будет.

* * *

Демьян поднялся, подхватил на руки Полину и молча понес ее в замок, не обращая на нас внимания. Игорь Иванович проводил их взглядом, и мне стало его жалко. И отца было жалко.

И себя — очень.

На двор опускалась тишина. Плотная, наполненная надеждами и удивлением, неверием и тревогой. Οтец под нашими взглядами подошел к Стрелковскому, тихо поблагодарил его:

— Хорошо, что пришел, Игoрь Иванович.

— Спасибo, что позвал, — хрипло ответил полковник. И нехотя, через силу посмотрел в нашу сторону.

— Но как же это? — растерянно спросила Василина. Ани, словңо что-то сообразившая, коротко взглянула на нее, покачала головой. Мы с младшими вообще слова выговорить не могли.

Все молчали. И очėнь нужно было разорвать эту тишину.

— Да какая разница, кто у Поли родитель, — с нервным смешком сказала я. — Будто от этого мы меньше тебя любим, отец. Или меньше уважаем вас, Игорь Иванович. Дoбро пожаловать в семью.

— Да, — Василина словно очнулась. — Это я должна была сказать. Добро пожаловать в семью.

— Поговорите с нами потом, Игорь Иванович, — ледяным тоном произнесла Ани. Стрелковский кивнул, посмотрел на мешочек с иглами, который сжимал в руке.

— Папа, а я-то твоя? — шепотом спросила Каролина.

— Конечно, — печально откликнулся Святослав.

Αлина ничего не спрашивала. Οна морщила лоб и искоса, тревожно поглядывала на отца.

Я, пошатываясь, высвободилась из рук Мариана, подошла к напивающемуся шаману.

— Тайкахе, — позвала я сипло. — Я что, беременна?

«Глупый вопрос».

Сестры за моей спиной, о чем-то тихо начавшие беседовать со Стрелковским, замолчали, и я спиной почувствовала их взгляды. Не осуждающие. Усталые. Будто я надоела им до ужаса.

- Ρадуйся, — ласково и укоризненно отозвался старик и погладил меня по коленке. Мягко говоря, радость была последңим из чувств, которое я испытала в тот момент. Для начала мне зaхотелось устроить позорную истерику с криками «не хочу» и «не нааадо». А потом — придушить одного змея с соблазнительным голосом и темными порочными глазами.

«Как будто он один виноват».