Королевская кровь. Огненный путь. Расколотый мир

– Все мне по душе, – проворчал Стрелковский, немного раздражаясь, как всегда, когда она демонстрировала свою независимость или смущалась. – Табуреткой махать у вас духу хватает. А замуж за меня выйти или обязать оплачивать расходы по дому – нет.

Дробжек только улыбнулась ему в плечо. На следующий день он перевел на ее карточку почти все деньги, что у него были. А на укоризненный взгляд вечером невозмутимо ответил:

– Тратьте их на что заблагорассудится. Это приказ, капитан.

– Да, шеф, – со смешком ответила она и мягко, очень осторожно поцеловала его в щеку. И Игорь еще некоторое время довольно улыбался – потому что Люджина никогда не проявляла инициативу. В постели он обнимал ее – а то и обнаруживал себя жадно целующим и стискивающим ее грудь или снимающим с нее сорочку, – и только потом она начинала отвечать. Целовал по утрам, тянулся к губам вечерами, после работы, привлекал к себе, когда она садилась рядом. Да, Дробжек давала ему свободу и не желала навязываться, но иногда Игорю очень хотелось, чтобы эта корректность дала сбой и Люджина начала проявлять чувства и без напора с его стороны.

Стрелковский переоделся, направился к столовой. Взгляд зацепился за грустного зайца, примостившегося между цветочными горшками. Люджина с недавних пор вязала игрушки – белочек, медвежат, – и все эти животные расползались по дому, попадаясь то за рамой картины, то на книжной полке.

Появилась и детская. Пока полупустая, но постепенно заполняющаяся вещами. Колыбель и кроватку купил он сам, и теперь, заглядывая в комнату и видя крохотную колыбель, в которой лежал на боку вязаный медведь, закрыв глаза и прижав к щеке сложенные лапы, Игорь все время замирал и подсчитывал, сколько же осталось до родов. Семь с половиной месяцев? Очень долго. А как уже хотелось подержать на руках ребенка.

Люджина ужинала в столовой. Щуря сонные глаза, ковыряла заботливо приготовленную рыбу. Увидела его, улыбнулась.

– Я съела все лимоны в доме. Привезли, Игорь Иванович?

Он пошуршал пакетом и через пару минут сам сел за стол, наблюдая, как Дробжек, нарезав лимоны аккуратными дольками, с выражением безумного счастья в глазах поедает их одну за другой.

– Мне даже смотреть на это кисло, – сказал Стрелковский с усмешкой.

– Не смотрите, – откликнулась Люджина, – все равно не дам. Все мое.

Игорь ужинал и наблюдал за ней, рассеянно пьющей чай, и ему было тепло и хорошо. И если бы ему сказали, что он за это время ни разу не вспомнил о работе, он бы очень удивился.

Люджина безропотно перенесла переселение в его спальню и принесла с собой не только вещи и изменения в обстановке, но и запах теплого хлеба, остающийся на белье после сна, и ту самую атмосферу покоя, которая была ему так нужна. И в этот вечер северянка тихо скользнула к нему под одеяло, подождала, пока обнимет, и потом уже прижалась сама и закрыла глаза, пока Игорь расслабленно гладил ее тело. Она хорошо пополнела за это время, стала мягче, пышнее – хоть и докладывали ему, что она исправно посещает зал. Стрелковский легко поцеловал Люджину в висок и, как много раз до этого, сдвинулся ниже, зарылся лицом в ее грудь, вдохнул хлебный запах – и до утра ему просто не осталось возможности вспоминать о работе.

* * *

Королева с мужем, заглянув к детям – те готовились ко сну, – направилась в свои покои. Там Василина устало опустилась в кресло, еще раз перечитала письмо от Ани, достала предназначенное Дармонширу, проглядела и его. Со вздохом откинула голову на спинку кресла. Мариан, уже снявший китель и рубашку, подошел к ней, и супруга обняла его за бедра, прижалась щекой к теплому животу.

– Сестры не перестают меня удивлять, – жалобно призналась она. – Что делать, Мариан? Я с ума сойду, пока наладят телепорт, и я не так наивна, чтобы действовать, пока не получу подтверждение от Ани лично. Сердце мое верит им, и я знаю, что они говорят правду, чувствую. Но ведь разумно дождаться встречи с Ангелиной, да? И еще нужно поговорить с Луциусом и Дармонширом. С Дармонширом! – повторила она возмущенно. – С чего Ани вообще взяла, что он пойдет навстречу, а не начнет нас шантажировать? С него станется потребовать себе Марину за молчание.

– Я поговорю с ним, – Байдек погладил расстроенную жену по волосам, вытащил шпильки. Василина помотала головой, смешно щекоча его живот носом.

– После того как ты вколачивал в него понятие о чести? Упрется.

– Не думаю, – усмехнулся Мариан, запустил пальцы ей в локоны, помассировал голову. Королева застонала от удовольствия.

– Нет… я сама должна. Надо же мне учиться делать неприятные вещи. О-о-о-о… что за день! Как я устала! И что же делать? Точно с ума сойду, пока телепорт будет готов.

– Ложись спать, Василек, – предложил Байдек задумчиво, и королева задрала голову, недоуменно посмотрела на него.

– А ты?

И лизнула его в живот. Уцепилась зубами за ремень, потянула, снова глянула мужу в глаза – настроение ее стремительно поднималось, и взгляд был лукавый.

– А я поговорю с Тандаджи, – улыбнувшись, сообщил не поддавшийся на провокацию муж. – Ложись, милая. Мы, скорее всего, допоздна засидимся.