Королевская любимица (СИ)

И Жан-Филипп был таким же, но язык у него был чуть более развязан. Никогда не говорил этого прямо, но всегда намекал, что Мария ― не более, чем декорация, необходимая Франциску. «Королева Франции та, что властвует в сердце её короля» ― как-то сказал ей пасынок. Поначалу родители пытались сдерживать своих отпрысков, в память о положении Марии или о том, что она всё-таки была ни в чём не виновата. Но ирония в том, что предсказание Нострадамуса изменилось лишь тогда, когда Лола появилась в жизни Франциска. Не брак с Марией убил бы дофина, а его любовь к ней. А теперь любви не было. Наверняка, Серсея считала такую жизнь Марии возмездием за то, что та пыталась изменить французский двор так, как ей заблагорассудится.

А потом у Марии произошла короткая интрижка с Конде, сразу после рождения дочери, когда от королевы больше ничего не требовалось. И Франция окончательно от неё отвернулась. Как и её король. Марии было уже почти всё равно, даже ярость, ревность, которая часто бушевала в ней в первые годы утихла. У неё было положение, деньги и защита для Шотландии, но французский двор принадлежал не ей, а Шотландия была далеко. Всё, что Мария могла ― спокойно доживать свой век.

После Екатерины ― которую три года назад так неожиданно унесла болезнь легких; впрочем, Магдалина всегда говорила, что смерть встретила Екатерину как старого друга, и королева-мать своей охотой пошла с ней, и как равные ушли они из этого мира ― настоящей королевой Франции стала её дочь, а как иначе. В Совет Франциска вошли его братья, Нострадамус стал главным придворным лекарем и близким советником короля, как при его матери. Сезар и Жан-Филипп уже в восемнадцать лет носили рыцарское звание. Лола стала герцогиней, второй придворной дамой после обожаемой сестры короля. Их детям было обеспечено лучшее будущее. Они существовали в своём маленьком мире, в своей идеальной Франции, в которую Мария была не вхожа ― за все то, что она сделала много лет назад.

Приглашённый представитель Рима начал возносить свою молитву, когда король Франции закончил и уступил место. Франциск позволил себе быстрый, гордый взгляд на Лолу, и она ответила ему не менее довольным. Эта женщина была той, что исполнила все его мечты ― дала ему большую семью, любовь, надёжность и преданность. Екатерина говорила, что последнее было самым важным.

Лола была прекрасной женщиной, прекрасной возлюбленной. О ней говорили, как об особе, преисполненной доброты и милосердия, известной своим благочестием и набожностью, вследствие чего народ Франции должен был молить Бога о том, чтобы ни одна последующая возлюбленная короля ни в чём ей не уступала. В народе поговаривали, что вместе с королём правит не только его совет, но и его женщины ― сестра и фаворитка. Лола и Серсея и вправду часто оказывались вовлечены в политические дела, но принцесса Франции чаще бралась за внешнюю политику, в то время как Лола предпочитала регулировать вопросы внутри страны. А настоящая королева Мария… со временем она предпочла вмешиваться только в те дела, которые касались только её страны, её Шотландии. Некоторые удивлялись, почему она до сих пор не уехала.

Сложно было представить женщин, получивших настолько большое влияние при королевском дворе. Даже при коронации Франциска сестра и фаворитка заняли почётное публичное место, в то время как Мария находилась на другой трибуне. Франциск осыпал их бесценными подарками: к самым завидным драгоценностям короны он присовокупил и огромный бриллиант. Серсее достались все замки, что получила Диана де Пуатье после свержения фаворитки Франциска I, а Лола её парижский особняк. Вскоре Лоле было оказано ещё одно благодеяние. В соответствии с традицией при смене царствования должностные лица обязаны были платить налог за подтверждение полномочий. На этот раз все средства поступили не в королевскую казну, а лично Серсее и Лоле. Фаворитка также должна была получать часть налога на колокольни.

Жан-Филипп опустился на одно колено, когда священнослужитель подошёл к нему, с короной в морщинистых руках. Это был тот самый венец, что носил Франциск, будучи дофином. Казалось, Франциск поддерживал сына через тёплый металл своего наследия ― меч, что висел на поясе, и золотой короны, которую водрузили Жан-Филиппу на голову. Новый наследник поднялся с колен выпрямился. Его наконец-то провозгласили дофином, и он устремил решительный, горящий взгляд поверх голов собравшихся. Он будет достоин. Он добьётся этого во что бы то ни стало.

― Дорогие друзья, ― торжественно начал Франциск, когда сын поднялся с колен и встал чуть ниже него с правой стороны. ― Сегодня я венчаю своего сына на престол. И, кажется, счастливее этого день не может быть для нашей семьи и нашего государство, ― Франциск сделал интригующую паузу, хотя многие уже догадывались, о чём хочет объявить король. ― Но есть новости, которыми я хочу осветить этот день ещё ярче. Дофин Франции Жан-Филипп с этого момента официально обручён с наследницей Шотландии Мадлен Ромолой, чтобы союз между нами был так же крепок.