Королевская любимица (СИ)

Габриель жил спокойной жизнью, не беря себе жены. А потом в один день ему сообщили, что первая леди Франции, сестра короля хочет его видеть. Серсея приехала к нему и предложила жениться на её дочери Магдалине де Нострдам. Габриелю Монморанси тогда было уже тридцать один, а Магдалине всего тринадцать, и по какой-то причине он согласился. Возможно, понимал, что ничего другого в этой жизни уже не получит. Каким-то загадочным образом вся она вертелась вокруг принцессы Серсеи ― которая спасла его жизнь, давала ему смысл продолжать её и наконец-то позволила обрести семью.

Это дорогого стоило.

― Сезар, ― позвала Магдалина, выходя на балкон к брату. ― Что-то не так?

― Я счастлив, Магдалина, ― рассмеялся он, и смех его уносился в звёздное небо. Магдалина улыбнулась. ― Я счастлив, ― повторил он.

Пожалуй, в этот вечер был счастлив каждый член его семьи. Так и должно было быть.

― Ты говоришь со звёздами?

Одно время Нострадамус думал, что никто из его детей не унаследовал мистического дара. Сезар был умным, в некоторых отношениях даже слишком умным, был талантливым. Андре увлекался языками, Анна искусством, а Шарлю отец пророчил судьбу церковного служителя. Екатерине было только три, Нострадамус не видел её судьбу так ярко, но девочка обожала слушать истории.

И только одна Магдалина была полностью его дочерью. В детстве она часто убегала из комнаты, забираясь на высокие башни и смотря оттуда на звёзды. Этим она часто доводила до паники свою мать, волновала отца, да и весь двор заставляла нервничать. Нострадамус и Серсея как могли её отучали от этой дурной привычки. Отец думал, что у дочери лунатизм.

А потом она начала говорить странные вещи. Точнее, странные для всех, кроме её семьи. Один раз она сказала, что леди Лоле стоит опасаться кораблей ― и через неделю корабль, на котором Лола должна была плыть в Шотландию, чтобы навестить родителей, потопила буря. В другой раз она молча принесла на обед настойку, вызывающую рвоту, и в тот же раз её брат Жан-Филипп отравился.

Тогда Нострадамус всё и понял. Да и все всё поняли. Франциск велел лучшим архитекторам создать прочный балкон на самой высокой точке замка, чтобы принцесса была в безопасности.

― Иногда говорю, ― призналась Магдалина, накрывая холодные перила своими тёплыми руками. ― А иногда ― они со мной.

Иногда из-за этого она могла вести себя очень странно. Она могла на целый день забираться на подоконник в своей комнате, сидеть и смотреть в даль, на небо, и ни с кем не говорить. Когда Сезар впервые увидел её такой, то она медленно повернула на брата голову и в глазах её было пусто. Она лишь измученно улыбнулась и повернулась снова к окну. Как Магдалина потом объяснила, так она набирается неясной энергии. Судя по всему, Нострадамус тогда понял, о какой энергии говорила его дочь, и Серсея тоже понимала. Потом она объяснила сыну, что люди с необычным даром тратят очень много сил на этот дар, и им надо откуда-то брать эти силы в ответ. Нострадамус брал их от жены, от детей, от любви, что испытывала к нему семья. Магдалина брала их из тишины.

― И что звёзды говорят сейчас? ― спросил Сезар, запрокинув голову.

Магдалина какое-то время молчала, а потом ответила.

― Что мы будем счастливы, брат.

Звёзды в эту ночь сияли ослепительно ярко.