Королевские клетки

— Что мы видим? — обстоятельно начал объяснять Джеррисон. — Фактически, тяжелые арбалеты на три роты. А то и четыре. Лож и болтов нет — но тоже мне проблема их наклепать, это же не замки — штучные мастера не нужны. Пристрелка, правка — ну, две десятинки. Куда они следовали, где все время трется Шут? В Лавери. Как они туда могут прибыть? Сушей ли, морем ли — не ранее середины апреля. Отправлять их будут так, чтобы они прибыли как можно скорее и вернулись как можно скорее — иначе кто-то будет сидеть без стрелков слишком долго. Я исхожу из того, что столько арбалетчиков либо надо собирать по всем вольным городам, либо снимать со своих войск. Но Ульстер вряд-ли сможет дать сразу три сотни опытных бойцов, ему еще надо их собрать, хоть как-то сколотить, арбалеты подготовить. Так что минимально — апрель. Ведь что у нас сейчас: дороги тяжелые, перевалы закрыты, плавать опасно — можно и потерять всех, кого набрали. Кстати, я бы сказал, что теперь у них арбалетчиков будет много, а толку мало.

— Заказать еще что им мешает?

— Ваше Величество, — вступил Латор. — Тут я дополню Его Сиятельство. Такую партию никто в кредит делать не будет, потребуют полную оплату вперед. Да еще надо будет как-то узнать о захвате, а мы… э-э-э… постарались, чтобы оповещать о захвате было некому. Раньше, чем через месяц не узнают. Да и узнают — на такую партию четыре-пять десятинок только работы, это если все мастера этим займутся, да металл будет. А еще везти.

— А набрать новичков или выучить тех, кто с ним там сейчас?

— Это, повторюсь, не охотничья поделка, — продолжил Джеррисон. — Это тяжелый арбалет — дальнобойный, против доспешных. Не лучника учим, конечно, но чтобы получить внятные боевые результаты новичка учить придется месяца три. Минимум. Так что мои поздравления, Ваше Сиятельство. Вы этим захватом по ним ударили — как целым полком из засады в тыл. Восхищен.

Граф Латор молча наклонил голову.

— Итак, апрель. А сейчас у нас январь кончается… Граф Латор, Мы рады, что ваша хватка не осталась в прошлом. Граф Иртон, задержитесь.

— Ваше Величество. — Граф поклонился, и сделал три шага спиной к выходу. Уже подойдя к двери, он не оборачиваясь все-таки сказал.

— Это была естественная смерть. Я ручаюсь.

— Мы полагаем, что вы правы. — медленно сказал Его Величество. — Не задерживаем Вас, граф. Располагайтесь на отдых.

Как только дверь закрылась, Рик повернулся к Джессу и сказал:

— Ну что, вот это уже похоже на план, а? В первом приближении.

— Похоже… Но почему?! Так второпях, так грязно, рисково, кусками?!

— Вот это я как раз могу предположить. Первое, что надо тебе вспомнить — что такое мультипликатор.

Выйдя, Латор увидел старшего своего конвоя. Тот поймал его взгляд, и граф Латор, по прозвищу Крестовик, успокаивающе прикрыл глаза. Полгода испытательного срока им дали.

Не мыло — не смылится

К концу десятинки Лиля не знала — какой погоде радоваться? Солнца зимой в Ативерне, похоже, никто и не ждал. Было либо серо, холодно и ветрено (влажный ветер даже при формально не очень низкой температуре ощущался как злой и холодный), либо серо, тепло (по сравнению с) и влажно. Либо караван двигался сравнительно бодро — но мерз, либо не мерз — но полз, застревая в грязи… Все-таки, морозец лучше. Тем более под вечер, в виду деревни. Весьма бедненькой, как Лиля уже выучилась отличать.

Вспоминая услышанное где-то "Вечерело. Старушки все падали.", Лилиан подъехала к деревне с обычным сопровождением и наметанным взглядом нашла дом старосты — наименее покосившийся. Не подводило ни разу, не подвело и сейчас. Даже в деревеньке на десяток халуп.

Старостой оказался дедок, который мялся и блеял что-то невнятное, постоянно косясь на ее сопровождение.

— Дык, нету у нас места-то. Живем в бедности…

Ну, эту песню Лиля слышала каждый раз. Лечилось одинаково.

— Мы заплатим. Два скипетра за всех. Больше не дам, не ври.

Дедок уставился на нее так, как будто у нее выросла вторая голова. Это было необычно — как правило, после появления на свет денег разговор переходил в конструктивное русло. Лиля повторила, показывая ему монету.

— Изба. Для пяти баб. Пустой амбар. Или чистый сарай. С сеновалом. Для охраны и лошадей. Два скипетра. Один вперед. Вот этот. Понял?

— Дык ить… оно конечно, токо вот озоруют тут.

Лиля сунула ему скипетр, истолковав сказанное как согласие.

— Проводи их.

Лиля дождалась своих фургонов, перемолвилась с Лейфом, который упихав возы в выделенный сарай и пустой общинный амбар, большую часть народа куда-то разослал.

Нагнувшись, Лилиан со своими — гхрм — дамами прошла в темную избу. Пахло кислым. В углу у печки громоздились на полках горшки, ухват, какие-то деревянные поварешки-мешалки. Ножей, конечно, не было. Какие ножи у бедной бабы в деревне? Зачем они ей — кашу резать? Нож штука дорогая. Было две лучины, избу перегораживала рогожная занавеска — и правда бедно жили.

— Ингрид, вы там в порядке?

— Да, госпожа, он уже уснуу-у-у-л. — почти пропела Ингрид. Ну, все значит в порядке.

— Кто поближе — запалите пару свечек, а?