Королевский Ассасин

Точно так же мы повторяем правила дворцового этикета каждый вечер – кто кому должен кланяться, к кому из тех, кто сидит рядом с тобой за столом, тебе следует поворачиваться для беседы сначала, а к кому потом, или когда ты вообще не должна ни с кем говорить. Многие из этих запутанных правил я запомнила еще тогда, когда изучала книги по вопросам этикета из библиотеки моих тетушек (она умещается на трех небольших полках, стоящих в гостиной, и еще одной у меня на чердаке), но, судя по тому, на сколько вопросов я даю неверные ответы, мне требуется дополнительный инструктаж. Хотя это, разумеется, пустая трата времени. Мне надо изучать что-то полезное: искусство ближнего боя, управление магической силой – все что угодно, кроме дурацких вопросов о том, какой вилкой нужно есть морепродукты, а какой – салат.

– Я не хочу тратить сегодняшний вечер на дворцовый этикет, – говорю я. Хотя я не добавляю «поскольку это мой последний вечер здесь», эти слова словно повисают в воздухе.

Тетя Меша вешает свой передник на спинку стула.

– У меня есть идея, – объявляет она.

Несколько минут спустя мы все устраиваемся на моей кровати, как тогда, когда я была маленькой девочкой и мне бывало трудно заснуть без сказки. Сейчас тетя Мория и тетя Меша по очереди озвучивают персонажей из моей любимой книги сказок, в которой собраны легенды из всех земель Авантина. Считается, что большинство их было сложено в Деянскую эпоху, до того, как единое королевство распалось на части. И говорится в них не о королях, не о битвах, а просто о людях и даже о животных и о том, как они порой творят добро, порой зло, но в конце добро всегда побеждает.

Мои тетушки читают эту книгу с начала до конца, и к тому времени, когда они дочитывают «Приключения Лэнди», историю о девушке, которая переодевается юношей и на корабле переплывает море, чтобы спасти принца, я уже наполовину сплю. Я чувствую, как каждая из них целует меня в лоб, после чего они выходят из моей комнаты и спускаются по лестнице.

Мои глаза закрыты, но сон ко мне никак не идет. «Пора, – говорю я себе. – Время на исходе, больше нельзя ждать».

Я не могу не думать о том, что мне надо сделать, и встаю с кровати.

«Мои новые платья висят на крючках на стене чердака. Как же странно и несообразно они выглядят в моей простой комнате, – думаю я. Так же, как они выглядят на мне».

Под платьями стоит небольшой сундучок, в котором лежат атласные туфельки к каждому из них, белье и корсеты, предназначенные для того, чтобы сжимать мое тело, придавая ему противоестественную форму. В таких штуках невозможно сидеть, не говоря уже о том, чтобы бегать, наносить удары ногами и даже просто дышать. Надо полагать, это привилегия богатых.

Еще в сундучке хранится ларец, в который я пока не заглядывала. Я вынимаю его, сажусь, скрестив ноги, на деревянный пол и ставлю ларец перед собой. Открыв его, я нахожу прямоугольную шкатулку, почти плоскую и выложенную изнутри бархатом, и в ней – набор украшений из золота и бриллиантов, которые я должна буду надеть завтра: серьги-гвоздики с бриллиантами размером с крупную жемчужину, сверкающее ожерелье из нескольких ниток все тех же бриллиантов, широкий бриллиантовый браслет, который надо надевать поверх длинных, выше локтя, перчаток, и два бриллиантовых кольца, одно в виде цветка с изумрудными лепестками, а второе с огромным квадратным аргонианским изумрудом (такие камни – большая редкость), окруженным круглыми бриллиантами чистой воды.

Я надеваю ожерелье перед зеркалом, и оно буквально душит меня. Как его носить? Ощущение такое, будто оно сжимает мне горло. Я быстро расстегиваю его и кладу обратно в шкатулку.

Кроме шкатулки с украшениями в ларце лежит еще кое-что – черный кожаный кошель, полный золотых монет. Надо полагать, они мои, и я могу тратить их как пожелаю, поскольку никаких указаний относительно этих денег в ларце нет.

Я высыпаю монеты на пол и беру несколько штук просто затем, чтобы прикинуть на руке их вес. Все они новенькие, только что отчеканенные. На одной стороне выбиты профиль покойного короля и его вдовы, на другой – королевская печать: реновианская роза, окруженная тремя кольцами, символизирующими вечность.

И тут мне в голову приходит идея.

С неистово бьющимся сердцем я беру одну из монет, подхожу к моему письменному столу и беру палочку сургуча. Нагреваю его над огнем и, когда он плавится, капаю немного на обрывок бумаги. Затем резко впечатываю в сургуч монету и осторожно подцепляю ее ногтями. Получился отличный оттиск.

Повеление прибыть во дворец, которое я получила от королевы, лежит здесь же, в сундучке. Я возвращаюсь к нему, достаю его и несу к столу, чтобы сравнить официальную печать со своей.

Они почти одинаковы. Разумеется, оттиск официальной печати четче, и она чуть-чуть крупнее, но с первого взгляда обычный человек ничего не заметит. Нечеткий оттиск может быть просто результатом спешки. Невнимательный тюремщик не станет тратить время и усилия на то, чтобы беспокоиться о таких мелочах.