Королевский Ассасин

– Я пошлю слуг за вашими вещами. Таким образом, мы сможем подготовить очаровательную леди Лилу для вашей аудиенции у короля. Мы ее приоденем. И я могу кое-что сделать и для ее милого братца. – Она окидывает глазами все его тело и поднимает бровь, остановив взгляд где-то на его середине. Затем ищет глазами своего лакея и дает ему указания: «Собери вещи лорда и леди Холтон и распорядись приготовить покои для них в доме…»

– Отлично, – говорит Кэл. – Для нас будет честью поселиться в вашем доме.

Похоже, Тень встревожена, и, когда герцогиня Гирт отворачивается, она шепчет Кэлу на ухо:

– Неужели ты хочешь, чтобы мы остановились у этой шлюхи?! А как же насчет наших лошадей?

Кэл делает вид, будто поглощен едой на своей тарелке и отвечает, не глядя на Тень:

– Мы заплатим Гарбанклю, чтобы он подержал наших лошадей в своей конюшне, пока они нам не понадобятся. К тому же она не абы кто, а герцогиня, придворная дама, а значит, мы станем вхожи в его ближний круг. И мы должны быть подобающе одеты, чтобы нас радушно принимали при дворе, а быстро раздобыть подходящий гардероб другим способом мы не сможем. Кроме того, в ее доме у нас будут намного лучшие комнаты, и я уж точно не стану скучать по клопам, а ты?

– Ты хочешь сказать, что не станешь скучать по надоеде в твоей постели, – зло парирует она.

Он отрывает взгляд от своей тарелки и смотрит ей в глаза. Сейчас они впервые разговаривают о минувшей ночи.

– Нет, я вовсе не это хотел сказать, – искренне говорит он. Он бы с радостью провел все будущие ночи в этом свинарнике, полном блох и клопов, лишь бы это значило, что он опять будет лежать в постели рядом с ней. Но ей он, конечно же, ничего не говорит, как бы ему того ни хотелось и как бы его ни подмывало спросить ее, что обо всем этом думает она.

Тень принимается ожесточенно разрезать свое мясо, щеки ее заливает румянец.

– Ладно, неважно. Спите спокойно, милорд.

Глава 29 Кэледон

Усадьба герцогини Гирт находится в окрестностях Монта, неподалеку от него, это один из тех старинных домов, которые были построены до возведения городских стен и за много лет до того, как начались Долгие войны с Реновией. Он окружен высоким забором с острыми зубцами из побеленного черного чугуна – чернота видна там, где белая краска облупилась, – а за домом виден густой лес. От будки привратника к дому идет широкая дорога, усыпанная гравием и обсаженная с обеих сторон громадными деревьями.

Герцогиня усаживает Кэла между собой и Тенью в тесной карете и, пока они едут в ее поместье, находит причины для того, чтобы коснуться его руки, его ноги, придвинуться к нему. Он широко улыбается ей, одновременно стараясь придвинуться как можно ближе к Тени, что вызывает в нем море совершенно иных чувств. В прошлом он бы с готовностью использовал влечение герцогини к нему, чтобы манипулировать ею – если бы над этим заданием он работал один, – но он в этой истории не один. Дело усугубляется еще и тем, что Тень, похоже, прилагает не меньшие усилия, чтобы отодвинуться от него, чем герцогиня для того, чтобы сесть к нему вплотную.

Сам дом представляет собой непритязательное кирпичное здание, огромное, со множеством окон – кажется странным, что резиденция, построенная в столь утилитарном стиле, принадлежит такой манерной даме, как герцогиня. Впрочем, такова вся монтрисианская архитектура – все здешние постройки возводили, делая акцент на их пригодность для обороны и пренебрегая красотой. «Крепкие здания, построенные для защиты слабого народа», – думает Кэл. Реновия представляет собой полную противоположность – сильный духом народ, который окружает себя красивой, изысканной архитектурой.

Карета останавливается на мощеном кругу перед домом. Перед парадным входом стоят два лакея в темно-красных ливреях. Один из них кидается вперед, чтобы открыть дверцу кареты.

Второй лакей протягивает руку Тени; Кэл выходит из кареты вслед за ней. За ним следует герцогиня, при этом она крепко сжимает руку лакея и держит ее чуть дольше, чем необходимо.

– Приятно видеть тебя снова, Данье, дорогой.

Кэл замечает, что Данье улыбается герцогине такой улыбкой, которую в Реновии сочли бы весьма наглой со стороны слуги.

Они поднимаются по парадной лестнице к дверям, ведущим в вестибюль. Внутри дом выглядит совсем не так, как Кэл ожидал после общения с герцогиней: его интерьер намного более традиционен и суров. Вестибюль вымощен черными и белыми плитами, стены от пола до потолка обшиты панелями из древесины грецкого ореха.

– Приве-ет, – восклицает герцогиня Гирт. К ее ногам, тявкая и стуча коготками по плиткам пола, подбегают две маленькие пушистые собачки. – О, мамочкины малютки. – Она берет их на руки, и их маленькие язычки начинают лизать ее лицо. – Вижу, вы скучали по своей мамочке, скучали!

– Герцог в библиотеке, миледи, – говорит лакей. Он стоит неподвижно, заложив руки за спину и глядя прямо перед собой.

– Спасибо, Данье, дорогой, – отзывается она. Затем обращается к собачкам: – Пойдем к папочке, хорошо?