Королевский гамбит (СИ)

— Бро, завязывай с этим срочно, — Петрополус словно озвучивает мои мысли. — Это всё аморальная хрень, которая может кончиться крайне погано. Держись от неё подальше. Даже самый крутой перепихон не стоит такого. Ты же понимаешь, что она может сказать своему папочке, что ты её изнасиловал или вроде того? Вендетты захотел?

Я отрицательно мотаю головой.

Возразить нечего — Аякс абсолютно прав.

Рассказы о самых жестоких и кровавых вендеттах в детстве заменяли нам классические фильмы ужасов — лет тридцать назад, когда несколько богатейших кланов буквально разрывали блядский Вегас на части, подобное происходило сплошь и рядом. Но постепенно всё успокоилось. Закон Дарвина о выживании сработал безукоризненно — сильнейшие выжили и взошли на пьедестал, а слабых быстро вырезали по одному.

— Вот и хорошо. А теперь собирайся и поехали. Найдём тебе нормальную пассию на сегодняшнюю ночь. Если уж так приспичило, можешь трахать её и представлять себе Аддамс, — друг беззлобно усмехается, сверкая белоснежными зубами, ярко выделяющимися на фоне бронзового загара.

— Я не могу. Правда. Прости, чувак.

Аякс сокрушенно качает головой, выдавливая сквозь зубы нецензурное ругательство, самым нелестным образом характеризующее мои умственные способности — но спор не продолжает. Во многом благодаря тому, что в кармане его пиджака громко надрывается телефон. Наверняка, на связи очередная мисс «Зацени, какие классные сиськи».

Мы чокаемся в последний раз, и Петрополус быстро покидает особняк, спеша в объятия недалёкой, но развязной красотки.

Я остаюсь сидеть в кресле в компании стремительно пустеющей бутылки текилы — уже спустя полчаса на дне остаётся меньше трети, а приятный туман в голове дурманит разум. Мир кажется простым и прекрасным, натянутые как струна нервы расслабляются, очертания полутёмной гостиной плывут перед глазами при каждом резком движении.

Без особого энтузиазма пролистываю список контактов, иногда задерживаясь на некоторых женских именах. Например, Карли — очень даже симпатичная блондинка, с которой мы познакомились на скачках с месяц назад. Вот только часы в левом верхнем углу экрана показывают половину второго. Завтра понедельник, а если я правильно помню, Карли работает в спортивном журнале репортером.

Да, точно. Потому она и была на скачках — вроде как делала репортаж. Держу пари, она давным-давно спит.

Отметаю этот вариант как совершенно неподходящий и продолжаю поиск — но ничего стоящего в моих контактах не обнаруживается.

Ни через пять минут, ни через пятнадцать, ни через полчаса. Большинство имен я едва помню, кого-то нет в городе, а минимум трое однозначно отправят меня куда подальше.

Проклятье. Каким образом я докатился до того, что даже не могу найти девушку для приятного, ни к чему не обязывающего времяпровождения? Раздражённо швыряю телефон на журнальный столик, сбив ровную стопку разноцветных фишек.

И в ту же секунду опьянённый разум подсовывает мне шальную мысль — совершенно неразумную и одновременно чертовски манящую.

Плевать. Раз уж чертова Уэнсдэй повинна в том, что я вынужден неотлучно сидеть возле неё, словно цербер на привязи, пусть она и составит мне компанию. Уверен, она будет в бешеном восторге от такой перспективы — и неуемное желание насолить ей посильнее мгновенно заставляет меня подняться на ноги.

— Эй, Аддамс! — я с грохотом вваливаюсь в крохотной подвальную комнатушку, больно зацепив плечом дверной косяк и едва не разбив новую бутылку текилы. — Вставай живо. У тебя сегодня важная миссия.

— Ты совсем кретин? — она приподнимается на локтях, сонно хлопая своими невозможными блядскими глазами. Похоже, моё внезапное вторжение её разбудило. Наплевать. Абсолютно. Тотально.

— Как ты относишься к текиле? — сразу перехожу к делу, не считая нужным утруждать себя длительными вступлениями, и тут же демонстрирую внушительную бутылку и два стаканчика. Красных и пластиковых. Ничего стеклянного я ей в руки больше не дам.

— Алкоголь крайне пагубно воздействует на мозг. Но тебе бояться нечего, — разумеется, Аддамс сиюминутно ощетинивается и переходит в атаку. Словно выпускает невидимые острые шипы. — То, что мертво, умереть не может.

— Рад, что ты смотрела Игру Престолов. Может, нам даже будет, о чём поговорить, — ловко парирую я, зубами откручивая крышку бутылки.

Уэнсдэй равнодушно следит за моими решительными действиями, сильнее укутываясь в тоненькое серое покрывало — в подвале действительно стало ощутимо холоднее.

А может, всё дело в том, что моя футболка едва доходит ей до середины бедра.

Немигающие угольные глаза полны ледяного высокомерия, но сейчас ей однозначно не под силу пошатнуть моё душевное равновесие надменным взглядом и ядовитым сарказмом. Слишком уж забавно она выглядит в огромной небесно-голубой футболке, безо всякой косметики на кукольном личике и с распущенными волосами, которые рассыпаются по плечам мягкими волнами — будто ей не двадцать три, а от силы семнадцать.

Я даже слегка чувствую себя совратителем малолетних, когда протягиваю ей красный стаканчик, на треть заполненный текилой.