Королевский Совет (ЛП)

Когда я подошёл к павильону, я увидел, что Асела сидит там. На столе перед ней лежала игровая доска, стояло вино для неё и кружка пива для меня. Возможно, это были всего лишь обман и магия, но я был рад прохладному напитку.

- Вы усердно трудились, генерал Копья, - заметила она, протягивая мне две шахматные фигуры; я выбрал чёрную. - Почему чёрную?

- Я привык защищаться. Нападать — это не моё.

Она испытующе посмотрела на меня, затем сделала свой первый ход.

- Вы затеяли нечто, в чём будет трудно преуспеть, - сказала она, когда я передвинул свою первую пешку. Я знал, что она имеет в виду не игру.

- Мне нужна ваша помощь, Сова, - тихо промолвил я, глядя на её расположение фигур. Мне редко доводилось видеть, чтобы сэра так атаковала и действовала так продуманно. Она прижала мой фланг с поразившим меня мастерством, и, казалось, планировала на удивление далеко вперед. Один раз я даже чуть не попался на её удочку.

- В каком деле? - спросил она, ходя следующей фигурой.

- Во всех.

- Вам недостаточно того, что вы вплели в свою паутину друзей? - спросила она.

- Может я и вас хочу завоевать как друга.

- Чтобы вы могли вовлечь в свои планы и меня? Нет, спасибо. Кроме того, вы не представляете, что я сделала с теми, кого называла друзьями. Или с теми, кого любила.

- Вы были не в себе. Не хотите склонить чашу весов? Противопоставить всему плохому, что сделали, хорошее?

- Хорошее? - спросила она, захватывая пешку. - Что хорошего в войне? Вы знаете, что я следила за вами? Вы ещё более неугомонный, чем я.

- А что насчёт мести, которую вы жаждете?

Она забрала моего слона, угрожая ладьи и открывая фланг для коня.

- Месть - это безумие. Так и должно быть, поскольку безумие необходимо, чтобы попытаться сделать невозможное. Только одержимость позволит иметь успех. Но она никого не возвратит назад и имеет вкус пепла. - Она подняла глаза от доски. - Боюсь, моё безумие отступило, генерал Копья. Сольтар явил мне милость, величие которой я только начинаю понимать. Зато теперь одержимы вы.

За это время я потерял и левую ладью, фланг был теперь открыт, ферзь под угрозой.

- Действительно ли это одержимость, когда знаешь, что требуется для победы?

- Вы думаете, что сможете победить? Это не одержимость, это сумасшествие!

- И всё же я знаю, как мы сможем победить, - сообщил я. - Это похоже на игру, всё зависит от того, какие фигуры выстоят на поле и как вы их используете. Большинство людей проигрывают, потому что считают, что одна фигура имеет большую ценность, чем другая, но если вы хотите победить, это не действительно. В игре побеждает не тот, у кого осталось больше фигур, а тот, кто свергнет короля противника.

Она посмотрела на доску, с которой уже исчезло много чёрных фигур.

- И вы действительно думаете, что сможете победить?

- Да.

- Вы говорите, что плохо разбираетесь в стратегии. Как насчёт этой игры?

- Это всего лишь игра.

- Сейчас я кое-что скажу вам, генерал Копья. Если вы выиграете эту битву, я выслушаю ваши пожелания.

- Нет. - Я посмотрел ей в глаза. - Возьмите одну из моих оставшихся фигур с поля. И если я после этого выиграю, то потребую от вас услугу. Или возьмите две мои фигуры… и если после этого проиграете, то возобновите свою клятву перед Совами и присоединитесь снова к императору.

- Я бы с удовольствием. Но император мёртв. Я видела его смерть.

- Он не умер, и вы видели не его смерть, а лишь его исчезновение.

Она посмотрела на меня, потом на доску, и забрала мою последнюю ладью и второго слона.

- Я оставлю вам ферзя, потому что вы все равно его потеряете.

Она забрала его на третьем ходу.

Я откинулся на спинку стула.

- Дезина нуждается в вашей помощи больше, чем кто-либо ещё. Теперь, когда вы возобновите свою клятву, скажите, почему вы её боитесь.

- Вы не хотите сделать ход? - спросила она.

- В этом нет необходимости.

Она молча посмотрела на поле, очень долго изучая его, затем её глаза расширились.

- Где вы научились так играть? - тихо спросила она, всё ещё не отрывая взгляд от доски.

- От священника в храме Сольтара в Келаре.

- У вас был хороший учитель.

- Знаете, маэстра, в этом священнике было что-то странное, - промолвил я. - Хотя он уже давно должен прибывать у Сольтара, у меня такое чувство, будто я ещё часто встречал его позднее. А ещё… я не уверен, видел ли вообще когда-нибудь его лицо.

- Это и правда странно, - ответила она, сделала жест рукой, и игровая доска исчезала. - Говорите, чего вы от меня хотите.

- Что насчёт вас и примы?

- Она ребёнок Бальтазара. Он соблазнил дочь гильдейского мастера. Она любила его, а он использовал её в целях Коларона. Когда он ушёл, я знала, что она не выживет, и её мать тоже должна была умереть. Но я ничего не предприняла. - Её руки сжались в кулаки, замерцал голубой свет, а затем исчез. - Мне стыдно перед ней.

- Вам мало своей собственной вины? - спросил я. — Зачем обременять себя грузом, который лежит на душе Бальтазара?

- В этом-то и проблема. Только смерть может освободить от власти Коларона.

- Я не понимаю. Вы сидите передо мной, живая и здоровая. Вы не призрак, я чувствую ваше тепло и дыхание.