Королевство

Я не обращаю на нее внимания и закрываю глаза. Не представляю, как мои сестры смогли так быстро проникнуться симпатией к этой новой волшебнице Наде – при том, что она до сих пор не проявила себя умелой хоть в чем-то. Она не может петь так красиво, как умела Ния. Она не может воодушевлять толпы людей так блестяще, как это делает Зэл. Она не может так божественно рисовать, как Юми, или так легко смешить детей, как умеет Кая, или танцевать так здорово, как Зара. Она не может даже правильно показывать дорогу, как Ева, хотя, к моей досаде, Надя научилась использовать этот навигационный жучок в своих интересах; оборачивает свои ошибки в каламбуры, которыми люди восхищаются – прелестно! – хотя я не сомневаюсь, что это всего лишь очередная намеренная поведенческая манипуляция, которая поддерживается ее более новой технологией. Я поворачиваю глаза. Мои сестры вертятся вокруг Нади, словно теперь она – их новая любимая игрушка, но они не могут видеть того, что вижу я. Эта новая маленькая сестричка – не Ния. Она – имитатор. Хамелеон. Отвлечение в красивом облике, созданное исключительно для того, чтобы помочь миру забыть то, что случилось однажды в лагуне.

И это работает.

Но то, что Ева и другие сестры смогли оставить в прошлом тот случай в лагуне, не значит, что я тоже могу это сделать. Пожалуй, присутствие новой сестры только подчеркивает отсутствие другой.

Надя здесь, потому что Нии здесь больше нет.

И если все остальные уже забыли о ней, значит, только я могу узнать правду.

Только я могу узнать, почему Ния сделала то, что сделала.

Утром, когда в Волшебной Стране проходит Парад Новой Надежды (Надя – это имя, которое на русском языке значит «надежда») – еще одно торжество, которым празднуется приход весны, тяжесть от отсутствия Нии и непонятой правды становится совсем невыносимой.

«С тобой все в порядке? – спрашивает Кая. – Не сдавайся, Ана. – Она сжимает мою руку. – Ты смелее, чем сама в это веришь».

Я слабо улыбаюсь, но ничего не отвечаю. Как я могу объяснить ей, что, когда я вижу лицо Нади там, где раньше была Ния – в трамвае, на рекламных щитах, в окнах кондитерских, на монорельсовых тележках, это вызывает во мне такое чувство, словно небо обрушивается на меня?

Как только появляется возможность, я пробиваюсь сквозь толпу суматошных фотографов, которая неизменно сопровождает парад. Вежливо отказываюсь пойти с Зарой и Юми пить чай в Страну Историй, куда они теперь, после выключения Нии, ходят каждое утро.

«Но тебе же так нравится туда ходить! – хмурится Зара, ее украшенные бусами косы изящным каскадом ниспадают на плечи. – Почему ты не хочешь пойти с нами?»

«Там будут лимонно-клубничные лепешки… – подхватывает Юми, стараясь уговорить меня. – Твои любимые…»

«Завтра, – говорю я, быстро целуя каждую по очереди, и убегаю вниз по дороге в страхе, что могу потерять сознание или закричать, если немедленно не уйду оттуда. – Обещаю».

Обещание – это не ложь.

Честное слово, я хотела встретиться с ними, когда говорила это.

Но, несмотря на все мои усилия избавиться от наваждения, загадка Нии продолжает мучить меня. Все же в парке всегда было семь Волшебниц. А теперь, когда в Королевстве появилась Надя… Теперь я точно знаю, что моя маленькая сестричка никогда не вернется.

*** 

Понемногу я начинаю сходить с дороги, и дольше бываю в менее исхоженных частях парка, куда мои сестры обычно не ходят. Я пытаюсь найти любой знак, намек, хоть что-нибудь, что может помочь мне ПОНЯТЬ. Ния украла телефон. Ее не было десять недель. Она вернулась и казалась другой. И потом случилось то, что случилось в лагуне.

Я не могу увязать между собой эти факты. Но я буду продолжать пытаться. Хотя прямо сейчас я нахожу только пробелы, от которых возникает еще больше вопросов. Лабиринт Единорога, в котором живые изгороди вырастают такими высокими, что я с легкостью прячусь в них от посетителей. Прохладные спокойные тоннели под парком, в которые можно попасть через тайный вход в лесу, на расстоянии брошенного камня от места парковки персонала. Там я могу исходить сотни футов под землей вдали от посторонних глаз. Крутые неровные склоны в Стране Джунглей, где растут бенгальские смоковницы, под которыми можно легко укрыться от дождя. «Почему у тебя такое грязное платье? – спрашивает однажды Ева перед третьим, последним приемом пищи. – Почему его края порваны? – хмурится она в неодобрении. – У сестер не должно быть секретов».

Ева никогда не молчит.