Королевство

Опгард на месте – покосившийся, сверкающий, в лунном свете чуть склонившийся на восточную сторону. Невредимый. Мы вышли из машин, я пошел к амбару, а Шеннон – к дому.

Внутри я увидел, что Карл здесь уже побывал и забрал свои лыжи. Я взял свою пару и палки и побежал к дому – стоявшая в дверях Шеннон протягивала мне лыжные ботинки. Я надел лыжи и, отталкиваясь палками, пошел в лес, к грязно-желтому небу.

Ветер настолько утих, что следов Карла не замело, – по ним я и шел. По моим прикидкам, буря стихла до обычного сильного ветра – но, по крайней мере, не настолько, чтобы я слышал крики и потрескивание пламени до того, как забрался на вершину. Поэтому я удивился и вздохнул с облегчением, когда наконец встал и посмотрел на отель, на каркас и модули. Дым, но пламени нет, – наверное, успели потушить. Но потом я заметил отблески в снегу с другой стороны постройки, на кузове пожарной машины, на бледных лицах людей, стоявших лицом ко мне. И когда ветер на мгновение стих, я понял, увидев повсюду желтые жадные языки, что ветер лишь временно задул пламя: оно вспыхнуло на деревянных конструкциях с подветренной стороны. И я увидел, с какой проблемой столкнулись те, кто пожар пытался потушить. Дорога доходила только до фасада отеля, и пожарной машине пришлось встать поодаль, снег ведь на площадке перед зданием не расчистили. Значит, даже если они полностью раскатают шланг, его длины не хватит – он не дотянется до задней части отеля, и направить струю воды по ветру не выйдет. А теперь, хоть они и включили максимальный напор, струя воды растворялась во встречном ветре и шла назад как дождь.

Я стоял менее чем в ста метрах, однако жара не чувствовал. Но когда я отыскал среди прочих лицо Карла, тоже мокрое от пота или воды из шланга, я понял, что надежды нет. Все пропало.

51

С серым светом настал первый день года.

Поэтому пейзаж казался плоским и нечетким, и, когда я поехал из мастерской к стройплощадке отеля – пожарищу, – на мгновение возникло ощущение, что я заблудился, вовсе не эту местность я знал столь же хорошо, как карман собственных брюк, – нет, это чужая, неизведанная планета.

Когда я приехал, Карл стоял рядом с тремя мужчинами перед дымящимися черными руинами, которые должны были стать гордостью деревни. И все еще могут стать, но вряд ли в этом году. Черные, обугленные деревяшки тянулись к небу, словно взывающие к чему-то указательные пальцы, – они скажут нам, им, да кому угодно, что, черт дери, спа-отели в горах не строят – это противоестественно, духи проснутся.

Выйдя из машины и подойдя ближе, я увидел, что там трое – ленсман Курт Ольсен, мэр Восс Гилберт и начальник пожарной охраны по фамилии Адлер; когда не было дежурств на пожарной станции, он работал инженером в муниципалитете. Не знаю, заткнули они рты потому, что я подошел, или потому, что завершили обмен мнениями.

– Ну? – спросил я. – Версии есть?

– Нашли остатки новогодней петарды, – сказал Карл – так тихо, что я его едва расслышал. Его взгляд был прикован к чему-то расположенному очень-очень далеко.

– Точно, – сказал Курт Ольсен, держа сигарету большим и указательным пальцем, прямо как солдат в карауле. – Ее могло принести из деревни ветром, она и подожгла деревянные конструкции, это же ясно.

Ясно-то ясно, но он выделил слово могло, и я понял, что он не особо в это верит.

– Но? – спросил я.

Курт Ольсен пожал плечами:

– Но начальник местной пожарной охраны говорит, что, когда пожарные прибыли на место, они нашли пару наполовину занесенных снегом следов, которые вели в отель. Ветер тут сильный, значит оставили их незадолго до прибытия пожарной машины.

– По следам было непонятно, это два человека прошли внутрь или вошел и вышел один, – сказал начальник пожарной охраны. – Нам пришлось исходить из худшего – хотели послать бригаду проверить, не остался ли кто в модулях. Они уже полыхали вовсю.

– Трупов нет, – сказал Ольсен. – Но ночью здесь, судя по всему, люди были. Ясное дело, умышленного поджога исключить нельзя.

– Умышленного? – чуть было не закричал я.

Наверное, по мнению Ольсена, с удивлением я слегка переборщил, – по крайней мере, он остановил на мне изучающий взгляд ленсмана.

– И кто с этого что-то поимеет? – спросил я.

– Да о ком ты, Рой? – спросил Курт Ольсен, и мне, черт возьми, не понравился тон, которым он произнес мое имя.

– Да-да, – сказал мэр, кивая в сторону деревни, наполовину скрытой под покровом тумана, появившегося надо льдом Будалсваннета. – Когда люди проснутся, их ждет легкое похмелье.

– Ну, – сказал я, – когда по горло в дерьмище, остается заново начать строительство.

Остальные уставились на меня, как будто я на латыни заговорил.

– Наверное, но чтобы достроить отель в этом году, придется хорошенько потрудиться, – сказал Гилберт. – И народ какое-то время не выставит на продажу дачные участки.

– А? – Я посмотрел на Карла. Он ничего не говорил, казалось, он нас даже не слышал, тупо уставился на пепелище – его рожа напомнила мне застывший цемент.