Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Латиняне в Акре сочли подобострастие Боэмунда позорным, особенно потому, что была унижена латинская церковь в Антиохии. В королевстве наибольшим влиянием по-прежнему обладали венецианцы, а они снова находились в хороших торговых отношениях с Египтом. Их интересы зависели от торговли с Дальним Востоком, которая шла по южному пути, по Персидскому заливу или Красному морю. Они с растущей озабоченностью взирали на монгольские караванные маршруты через Центральную Азию к Черному морю, где наращивали свое влияние генуэзцы в союзе с греками. Правительство в Акре оглядывалось вокруг в поисках защитника. Было известно, что Карл Анжуйский, брат французского короля, лелеет честолюбивые планы на Средиземноморье и пытается за счет интриг заполучить сицилийский трон. В мае 1260 года к нему отправилось тревожное письмо с рассказом об опасностях, которые влечет за собой нашествие монголов, и просьбой прийти и вмешаться.

К тому времени, когда составлялось это письмо, монголы уже овладели Дамаском. Султан ан-Насир Юсуф даже не пытался защитить свою столицу. Получив известие о падении Халеба и подходе монгольской армии, он бежал в Египет, чтобы искать приюта у мамлюков, потом передумал и был схвачен монголами, когда снова ехал на север. Из Хамы прислали делегацию к Хулагу в феврале 1260 года, предлагая ему ключи от города. Через несколько дней дамасская знать последовала ее примеру. 1 марта Китбука вошел в Дамаск во главе монгольского войска. С ним были король Армении и князь Антиохии. Горожане древней столицы халифата впервые за шесть веков воочию увидели, как трое христианских владык с триумфом едут по их улицам. Цитадель продержалась еще несколько недель, но была взята 6 апреля.

Когда пали три великих города — Багдад, Халеб и Дамаск, казалось, что исламу в Азии пришел конец. В Дамаске, как и везде в Западной Азии, монгольское завоевание означало возрождение местных христиан. Китбука, сам будучи христианином, не делал тайны из своих симпатий. В первый раз с VII века мусульмане внутренней Сирии оказались в роли угнетаемого меньшинства. Они пылали жаждой мести.

Весной 1260 года Китбука разослал войска, чтобы оккупировать Наблус и Газу, но до самого Иерусалима они так и не дошли. Таким образом, франки оказались полностью окружены монголами. Монгольские власти не собирались атаковать франкское королевство при условии, что оно отнесется к ним с достаточным почтением. Те франки, что были помудрее, готовы были постараться не разжигать гнев монголов, но среди них была горячие головы, которых они не могли обуздать. Самым безрассудным из баронов был Жюльен, сеньор Сидона и Бофора, рослый, красивый мужчина, но самовлюбленный и недалекий, не обладавший ни каплей тонкого ума своего деда Рено. Его сумасбродство когда-то уже вынудило его заложить Сидон тамплиерам, у которых он занимал крупные суммы, а дурной характер завлек его в ссору с Филиппом Тирским, который был его дядей. Он был женат на одной из дочерей короля Хетума, но тесть не имел над ним никакого влияния. Войны между монголами и мусульманами, как ему казалось, дали ему хорошую возможность устроить набег из Бофора на плодородную долину Бекаа. Но Китбука не был намерен позволять каким-то налетчикам нарушать только что установленный монгольский порядок. Он послал племянника с небольшим войском наказать франков. Тогда Жюльен позвал на помощь соседей, и они поймали племянника Китбуки в засаду и убили его. Тогда рассерженный полководец выслал армию побольше, которая дошла до Сидона и разграбила город, хотя замок у моря спасся благодаря пришедшим из Тира генуэзским кораблям. Узнав об этом, король Хетум пришел в ярость и винил во всем тамплиеров, которые воспользовались неудачами Жюльена, чтобы прибрать к рукам Сидон и Бофор. Вскоре после Жан II Бейрутский и тамплиеры совершили рейд в Галилею, но встретили столь же суровую реакцию со стороны монгольских союзников.