Королевство ангелов

Чтобы спасти тебя, нам пришлось разыграть небольшой концерт. Мы оставили тебя лишь потому, что время пришло. К твоему двенадцатилетию ты должен быть свободен от нас, от жизни с нами. Каждые десять лет ангел живет заново, переживает новое, помогает людям обрести счастье. Десять лет. Это был строк, самый лучший и благодатный срок нашей жизни с тобой.

Не ищи нас, ведь мы, те, кто воспитали тебя, давно тебе не нужны. Сейчас мы далеко от Горден-Хейла, в городе нашей давней мечты. Ты открыл нам новый взгляд на жизнь, и мы поняли, что нуждаемся в другом, не в этом обыденном графском счастье. Возможно, сейчас мы живем в каком-то крохотном лесном домике и готовим ужин.

Неважно, как к тебе попадет эта шкатулка с твоей откровенной историей, но главное, что она сначала попала в добрые руки.

Подари счастье тем людям, рядом с которыми ты оказался.

Дочитав письмо, Мильвен облокотился о спинку диванчика и задумчиво опустил глаза. Через минуту каких-то грузных раздумий он громко рассмеялся.

− И Вы ждали от меня этой реакции? Вижу по Вам, ждали. – Мильвен не мог перестать смеяться, а глаза его прыснули слезами, которые обычно появляются у человека, который от души смеется над хорошей шуткой. – Нам и в течение жизни было не суждено разгадать эту тайну. Да семейство Ольдер просто заставило нас побегать. Было удачно подстроить этот пожар, да притом так, что сам наследник не понял обмана. А кража документов из Вашего архива – лишь попытка скрыть следы Вальяма. Передать документы супругов в руки другого адвоката – полное уничтожение следов существования ребенка. Что за люди?! Ахах! Ивент, спасите, иначе я не смогу остановиться и лопну от этого истерического смеха.

− Ну вот, теперь Вы тоже все поняли. Нас с Вами искусно обвели вокруг пальца, друг мой. Думаю, можете написать Делии письмо с итогами расследования. Никакого проклятия нет. Есть обычный испуганный ребенок. Ангел, если верить письмам его матери.

− И меня матушка называла ангелом, когда я был маленьким. Если подумать, то людей вообще нет, кругом – одни ангелы.

− Вы правы, господин садовник. Но, признайтесь, было интересно идти по следом этой семьи. Хоть у нас и не вышло полноценное расследование, но удовольствие я все же получил.

− Признаюсь, я тоже. Никогда не думал, что буду на одном языке говорить с кем-то, кроме слуг. Ивент, я благодарен Вам за это чудесное время, что я провел в особняке Штокс. Но думаю, что мне пора возвращаться в поместье Миллиал. – Мильвен помрачнел.

− Не придется. От дворецкого Дориана я получил печальное письмо. Поместье опустело, друг мой. Брату стоило быть осторожным со всякими ведуньями.

− Что? Не может быть?! Но… Что теперь будет?

− Успокойтесь. Я понимаю Вашу печаль. Мне и самому очень тяжело говорить об этом. Но, Мильвен, прошу, останьтесь в особняке еще на какое-то время, составьте мне компанию. А после можете ехать, куда захотите. Вы вольны, и возможности у Вас начать новую жизнь очень большие.

− Хорошо, я останусь на два дня. Потом поеду к матушке. Хоть впервые смогу с ней подольше поговорить. Но, Ивент, что делать с этой шкатулкой?

Ивент взял со стола серебряную коробочку, аккуратно сложил в нее все документы и запер на маленький ключик, который после он повязал на тоненькую веревочку и прикрепил к маленькой ручке шкатулки.

− Хорошо бы отдать ее хозяину. Правда, ума не приложу, где его искать. Но возьмите ее. Может, это утешит Вас.

− Не Вы ли говорили, что нужно возвращать чужие вещи на места? А эта шкатулка точно никогда мне принадлежать не будет, даже если захочу.

− А Вы выросли, Мильвен Ажерван. Если беспокоитесь насчет таких вещей, то я с гордостью могу называть Вас полным именем. Распорядитесь сами судьбой этой коробочки. Вальям не вернется к руинам, и мы вряд ли его когда-то найдем.