Королевство ангелов

Девушка с детства мечтала побывать в этом солнечном, сказочном городе, где вместо скучных людей жили добрые, интересные люди, большая часть которых читала или же писала книжки. Она и не думала, что граф вспомнит об этом, о ее мечте, предложит ее осуществить. Но что стоило ей сделать? Уехать, забыв все? Остаться, смирившись со своей жизнью? Она хотела приключений, ярких, теплых дней круглый год и нежных поцелуев своего графа. Девушка мечтала об этом так долго, так трепетно, что мысли ее растаяли, образовав легкое розовое облачко из пыли и блесток.

– Но что останется от нас здесь, если мы уедем? Долгое время наши семьи создавали это все. А мы разрушим.

– Что за ценности семей такие, что их можно разрушить переездом, счастливой жизнью? Семья остается всегда рядом с тобой, а богатство, дом – уходящие ценности, о которых уже не вспомнят внуки. Поэтому я и прошу тебя, Солия, начать жить по-настоящему, для себя, для будущего. – Шейден сильнее сжал ее руки, но девушка даже не заметила этого, так сильно погрузившись в свои переживания.

Она понимала, что он был прав, но что-то ее все же останавливало, не давало принять его слова с легкостью.

– Дай мне три дня, чтобы подумать. Обещаю, я не стану задерживать время. Но сейчас я хочу подумать, принять то, о чем ты просишь. И, Шейден, не думай, что я не хочу быть счастливой с тобой. Просто я не ожидала твоего предложения… так скоро.

– Ничего страшного. Я буду ждать столько, сколько скажешь. Но рано или поздно я бы все равно предложил тебе это. Не хочу, чтобы мы с тобой жили прошлым, а после захоронили себя в нем.

Это был непростой разговор, волнующий. И Шейден, и Солия не находили себе после него места. Да вот только тьма в поместье стала холодней.

Мильвен держал в руках букет белых лилий, беспричинно поправляя цветы. Он нервничал, не мог вернуться в чувства. Его немного знобило, но не от холода, а от неуверенности, которая настигала его все чаще. Сколько бы раз он ни старался быть смелым, садовник проигрывал, так и оставшись маленьким, жалким мальчишкой-слугой, который всем существом трясся перед своей госпожой.

Вокруг галдели люди, трещали и что-то мурлыкали себе нос, проходя мимо. Городской фонтан «Акация» был любимым местом влюбленных парочек и счастливых пар. Они часто приходили сюда, чтобы признаться в своих чувствах, объясниться и просто немного подержать свою половинку за руку, наблюдая, как вода выбрасывается из огромного белого фонтана, падает вниз, бурно кипя на дне. Удивительное сооружение! И Мильвен его полюбил тоже. Но почему-то оно не казалось ему успокаивающим. Оно угнетало его, пугало и казалось таким огромным, что наш герой по сравнению с ним был жалкой пылинкой, которую легко можно было накрыть холодной волной.

Вода в «Акации» была ледяной. Она бралась с того безданного озера, к которому никто не решался подходить близко, боясь, что бездна может легко затянуть, утащить на мрачное дно, усеянное утопленниками. Это дно могло было быть на другом конце света, и эта мысль больше всего пугала народ.

Но ради этого стоило придумать такую красивую, страшную легенду? Это люди нуждались в подобном.

Юный Ажерван пробыл у фонтана два часа. Время неумолимо двигалось вперед, разрывало его сердце на части. Все тело заледенело, затряслось. И с этим холодом юноша ничего уже не мог сделать. С приходом вечера он был обречен замерзнуть на улице.

Люди расходились по домам, и их разговоры обрывались вдали. Кто-то говорил о красивом человеке, который два часа уже как стоит у фонтана и ждет кого-то, еще на что-то надеясь. Многие смеялись над ним, кто-то его жалел. Люди, как это уже было принято, разделились на две равные части и не принимали мнение другой половины. Но Мильвен старался не замечать их, продолжая ждать важного для себя человечка. Перед глазами его уже стелил плотный туман, и холод обволакивал это худое тело.

Мильвен скоро остался один, держа в руках опустившиеся от холода цветы. Они были красивы даже такие, в этом едва живом состоянии. Каждый выдох молодого человека сопровождался ледяным дымом, который тут же подхватывал туман и уносил далеко, словно питаясь дыханием живого существа. Пальцы Мильвена начали быстро коченеть, и он старался их отогреть. Но тепла уже мало осталось в этом ослабленном теле.

Где-то позади раздался тревожный стук каблуков. Чьи-то ножки бежали по мостовой так быстро, что в любую секунду могли добраться и до Мильвена. Он резко обернулся назад, вглядываясь в туман.

Но она должна появиться. Должна. Делия ведь получила письмо. Она должна была его получить. Чтобы осмелиться написать его, Мильвен отдал всю свою силу, свою решимость. Она придет, обязательно придет.

А если Делия не любит его? Если она лишь использовала его для своих целей? Отправить расследовать дело юного графа – игра госпожи? Бессердечная игра, лишенная чести и доброты. Да и с чего он взял, что дочь барона полюбит слугу?

Человек прождал еще час и не выдержал, когда свет в окнах домов, накрытых туманом, не погас окончательно.