Королевство ангелов

Делия, не отвергай, прошу, мои слова. Но то, что я сейчас скажу тебе, хоть и через бумагу, очень важно для спокойствия моей души. Может, ты поймешь меня и примешь своего верного друга в новой роли?

Делия, только сейчас я могу осмелиться, чтобы сказать тебе это. Твой верный слуга горячо любит тебя!

Если ты можешь принять мои чувства, ответить на них, прошу, дай мне знать.

Суббота. Ровно шесть часов вечера. Город Мирж-Бей. Фонтан «Акация».

Я буду ждать тебя, чтобы поговорить с тобой. Эта встреча все расставит на свои места. Так дай мне надежду или просто убей меня.

Твой Мильвен с самыми искренними чувствами

Письмо садовника тут же поспешило в руки к посыльному, а после покинуло особняк Штокс. Мильвен верил, Делия ответит на его светлые чувства, ведь так, как он, ее никто не сможет любить. А все потому, что может сберечь ангела, ведь это было его призванием. Ангел для ангела… Такова была история садовника и его любимой госпожи.

Братья Даллейман прочесывали все местности одного маленького городка. Они опрашивали чуть ли не каждого его жителя, который встречался им на пути. Пока Шейден беседовал с горожанами, был в привычном для себя центре внимания, Тайлен исследовал маленькие, тихие уголки городка. Он снова был во мраке, не желая выходить на свет. Это уже стало не просто способом сохранить свое тело в хорошем отчасти состоянии, но быть в комфортной для себя среде.

Младший Даллейман давал брату ложные пути поисков девушки, сам же был настроен на ее самостоятельный поиск. Он был уверен: Шейден слишком глуп, чтобы получить такую приятную душу, как Солия. Хоть Тайлен и не видел ее, а только слышал со слов брата, он все же смог оценить ее по достоинству. Такая девушка стала бы прекрасным дополнением к нему. А что до брата? Ему было все равно на чувства Шейдена, хоть Тайлен и был благодарен за его заботу о себе. Можно даже сказать, что граф заменил Тайлену отца, которого он едва помнил.

Но тогда, когда Тайлен понял, что может что-то отнять у брата, он оживился и поставил перед собой четкую цель. Солия должна была достаться ему.

Временами Тайлен был близок к Солии, к ее нахождению, но он не спешил так просто сдавать это брату. Он хотел немного поиграть с ним, завести в тупик, а после только признаться в том, что ощущает присутствие девушки. Если бы он чувствовал, что с ней что-то было не так, то, конечно, он не стал бы медлить, а сразу же направил Шейдена на след Солии. Но эта игра только его увлекала.

Встретив в затхлом переулке тень, слоящуюся от стены к стене, Тайлен позвал ее каким-то очень странным словом, которое крайне сложно написать, произнести обычному человеку. Слово это точно было на языке таинства и чар какой-то потаенной, секретной жизни, в которой младший Даллейман отлично разбирался. И это было очевидной вещью. Этот человек с детства рос в темноте, и это сильно сказалось на нем.

Тень остановилась, завидев поблизости Тайлена, сделала какое-то непонятное движение и застыла на одном месте, словно приклеенная к стене. Плотоядная улыбка скользнула на лице Даллеймана, и он вступил во тьму переулка, в которую никто из живых людей не заходит по собственному желанию.

Его бесшумные шаги создали впечатление, будто он не идет, а плывет над поверхностью немного заросшей дороги. Нет, это был не Горден-Хейл, который уже успел прославиться своей дурной славой, поэтому отпустите эту мысль. Это был другой город, который отдаленно напоминал мертвый мирок счастливых адвокатов. В любом большом, успешном городе обязательно будут такие переулки, покрытые мраком и холодом, и от этого никуда нельзя деться. Людям нельзя запретить думать о плохих вещах. А ведь именно они и уничтожают счастье и комфорт в стенах любого города.

Вся жизнь в целом, если признаться, − антиутопия. Почему? Да просто люди такие, и это нормально. Утопия была бы куда сложнее, неестественнее, чем ее сестра. Возможно, мы просто привыкли так жить, вечно куда-то спеша, делая страшные вещи, при этом отдавая себе разумный отчет в совершившем. Это жизнь, и нам, как героям нашего с вами романа, ее очень сложно понять.