Прекрасный, сильный, бескорыстный мужчина… Он не раздумывая пожертвовал собой ради своей семьи, своего народа. Претерпел неимоверные страдания и почему-то считал, что этого мало. Что он недостоин счастья. Азриель примерно то же думал о себе, вбив в голову, что недостоин Мор. Может, и Риз испытывал схожие чувства относительно меня?
Я отошла в сторону, держа дверь открытой. Честное слово, связующая нить звенела от его радости и облегчения. До дрожи в коленях.
Риз вертел головой, разглядывая преображенную хижину:
— Ты изобразила… всех нас.
— Надеюсь, ты не станешь возражать.
Четыре пары глаз над дверью в коридорчик он узнал сразу.
— Азриель, Мор, Амрена и Кассиан. А ты знаешь, что кое-кто из них грозился пририсовать усы под глазами своих возможных обидчиков?
Я плотно сжала губы, скрывая улыбку.
— Мор обещала нечто подобное.
— А почему ты не нарисовала мои глаза?
Я отвела взгляд. Что ж, вполне справедливый вопрос. И отвечать надо честно, без увиливаний.
Мое сердце колотилось так громко, что Риз наверняка его слышал.
— Я боялась.
— Почему? — спросил Риз, пристально глядя на меня.
Больше — никаких игр. Отшучиваться я не имела права.
— Поначалу я была жутко зла на тебя. Потом я подумала: вдруг они мне очень понравятся, а тебе нет? И наконец, я боялась, что мне захочется, чтобы ты оказался здесь, и, мечтая об этом, я бы смотрела в нарисованные глаза день напролет. Такое времяпрепровождение показалось мне довольно глупым.
— Пожалуй, — согласился он.
— Ты летел сюда, — сказала я, оглядываясь на закрытую дверь.
— Мор не пожелала рассказывать, куда ты исчезла, но я догадался, поскольку такое сверхбезопасное место у нас только одно. Мне не хотелось, чтобы наши друзья из Сонного королевства выследили меня по перебросу, и потому воспользовался старомодным способом. Естественно, это заняло некоторое время.
— Тебе… уже лучше?
— Я полностью выздоровел. Быстро, если учесть, что они угостили меня «Поцелуем смерти». Еще раз спасибо тебе за помощь.
Стараясь не встречаться с ним взглядом, я пошла в кухонный угол.
— Ты, наверное, есть хочешь. Сейчас я что-нибудь соображу.
— Ты предлагаешь мне пищу? — изменившимся голосом спросил Риз.
— Не собственного приготовления. Я просто разогрею.
Он не видел разницы. Даже не знаю, почему он так серьезно к этому отнесся… Я перелила суп из банки в кастрюлю. За эти дни я успела привыкнуть, что огонь в плите вспыхивал сам собой.
— Я не знаю ваших правил, — сказала я, стоя к нему спиной. — Объясни мне, что к чему.
Риз остановился посреди большой комнаты, следя за каждым моим движением. Потом сказал охрипшим от холода голосом:
— Когда женщина предлагает своей паре пищу, она… делает важный шаг. Ритуал появился в незапамятные времена, когда мы почти не отличались от зверей, однако значение его сохранилось. Важно, когда это происходит впервые. Некоторые пары даже устраивают нечто вроде праздника, чтобы у женщины был повод предложить своей паре пищу. Так обычно поступают богатые. Но главное в другом. Предложение пищи означает, что женщина принимает узы, связующие ее со своим мужчиной-парой.
Я смотрела в кастрюлю.
— Расскажи мне эту историю — расскажи мне все.
Он понял мою просьбу: рассказать, пока я грею суп, и тогда я решу, предлагать ему пищу или нет.
Риз сел за стол. В хижине стало тихо, если не считать постукивания деревянной ложки, которой я мешала суп.
— Во время Войны я попал в плен, — сказал Риз. — Меня захватила армия Амаранты.
Я замерла, у меня свело живот.
— Кассиан и Азриель находились в других легионах и даже не подозревали, что я со своим легионом попал в плен. Командиры Амаранты держали нас в плену несколько недель, истязая и убивая моих воинов. Мне они скрепили крылья рябиновыми палками, проделав по дыре в каждом крыле. Затем приковали цепями, которые ты видела в пещере. Эти цепи — мощное оружие Сонного королевства. Их делают из особого камня, залегающего в глубинах земли. Этот камень способен полностью гасить фэйскую магическую силу. Меня подвесили между деревьями и били когда вздумается. Подручные Амаранты требовали, чтобы я рассказал, где находятся войска Двора ночи. У меня на глазах пытали и убивали моих солдат, думая, что это сломает меня и сделает разговорчивее.
Он умолк, затем провел рукой по вспотевшему лбу и продолжил: