Королевство гнева и тумана

— Не смотри на меня так удивленно, — сказал он.

— Я никогда не видела тебя с оружием в руках.

Почти никогда. Тогда, в Подгорье, он схватился за кинжал, чтобы перерезать Амаранте горло и избавить меня от боли.

— Если бы твои слова услышал Кассиан, он бы смеялся до хрипоты. А затем бы вызвал меня на поединок.

— Он способен тебя победить?

— В поединке? Да. Правда, ему пришлось бы изрядно попотеть, но победа была бы за ним. — И добавил без тени гордости или высокомерия: — Лучшего воина, чем Кассиан, я не встречал ни при одном дворе и ни на одной земле. Потому он и командует моей армией.

Я в этом не сомневалась. Что же касается Азриеля… Я вспомнила про изуродованные руки.

— Я видела у Азриеля жуткие шрамы на руках. Откуда они?

Риз молчал. Я решила, что он не настроен говорить об этом, но он все-таки заговорил. Правда, совсем тихо. Наверное, опасался, что узники Тюрьмы могут подслушать.

— У его отца было еще двое законных сыновей. Оба — старше Азриеля. Оба — жестокие и избалованные. Все в свою мать. Азриель прожил в отцовской крепости одиннадцать лет. Эта женщина зорко следила за тем, чтобы Аза держали в каморке без окна. Свечек ему тоже не давали, а выпускали оттуда всего на час. Раз в неделю ему позволяли видеться с родной матерью, и тоже не дольше часа. Учиться воинскому ремеслу ему не разрешали. Ему не позволяли летать и вообще запрещали все, что требовало его иллирианское наследие. У иллирианцев есть одна особенность: раны на их теле заживают очень быстро. Когда Азриелю исполнилось восемь, братья решили проверить, быстро ли заживут раны, если намазать ему руки маслом и поджечь. Взрослые слышали его крики, но опоздали. Руки обгорели, а следы ожогов остались навсегда.

У меня к горлу подступила тошнота. И ведь после этого злодейства Аз еще целых три года жил там! Какие еще ужасы он перенес в отцовском доме, прежде чем попал в горный лагерь?

— А его братьев хоть наказали?

Лицо Риза стало похожим на камень, ветер и море. Бесстрастным и бесчувственным.

— Не сразу. Потом, — с убийственным спокойствием ответил он.

Мне расхотелось выяснять подробности, и я задала другой вопрос, который тоже меня занимал:

— Скажи, а чем в твоем внутреннем круге занимается Мор?

— Я призову Мор в том случае, если армия потерпит поражение, а Кассиан с Азриелем будут убиты.

— Значит, Мор — твой резерв? — спросила я, а в душе все заледенело.

— Нет. Будучи моей второй заместительницей, Мор… наблюдает за придворной жизнью. Наблюдает за событиями при Дворе кошмаров и Дворе мечтаний. По сути, Мор управляет и Веларисом, и Каменным городом. В мире смертных она была бы, вероятнее всего, королевой.

— А Амрена?

— Она — моя советница в политических делах. К тому же Амрена — ходячая библиотека. Она же делает для меня всю грязную работу. Я назначил ее своей первой заместительницей сразу же, как получил власть. А моей советницей и другом она стала задолго до этого.

— Скажи, может ли война оказаться настолько тяжелой, что ты лишишься армии, Кассиан и Азриель погибнут и даже… Мор не станет? — спросила я.

Каждое слово ощущалось на языке куском льда.

Риз замер, глядя на отвесный кусок скалы. Там даже мох не рос.

— Если такое случится, я найду способ разрушить заклинание, удерживающее Амрену в теле, и ее сила выплеснется во внешний мир, круша все на своем пути. Я попрошу ее, чтобы перво-наперво она оборвала мою жизнь.

— Кто она вообще? — спросила я, хотя после сегодняшнего утра могла бы не задавать столь глупый вопрос.

— Она — нечто иное. Нечто такое, что хуже нас. Если она когда-нибудь отыщет способ разрушить свою тюрьму из плоти и крови… храни Котел нас всех.

Я снова вздрогнула и уставилась на отвесную каменную стену.

— Послушай, мне на нее не забраться, — призналась я.

— А тебе и незачем, — сказал Риз.

Он приложил ладонь к каменной поверхности, и я увидела вспышку света. Еще через мгновение стена исчезла, как исчезает мираж.

На ее месте стояли резные ворота грязновато-белого цвета. Они были настолько высокими, что верхние части створок скрывались в тумане.

Ворота, сделанные из костей.

Костяные ворота бесшумно распахнулись. За ними чернела пещера. Здешняя тьма была особой, такую я не видела даже в Подгорье.

Теплая рука Риза легла мне на спину. Он слегка подтолкнул меня, побуждая идти дальше. Путь нам освещали три небольших шара, изливавшие голубоватый свет, похожий на лунный.

Все внутри меня кричало: «Нет! Нет! Нет!»

— Дыши, — шепнул он мне на ухо. — Дыши. Это помогает.

— А где стражники? — спросила я, преодолевая тяжесть в груди.

— В недрах горы. — Рука Риза нашла мою. Обхватив ее, он повел меня в вечный сумрак. — Стражники появляются лишь во время раздачи пищи или если кто-то из узников поднимает шум. Они — не более чем тени мыслей, удерживаемые древним заклинанием.

Света плывущих шаров хватало всего на несколько шагов. Я старалась не вглядываться в серые стены. Особенно когда в каменных складках виделся чей-то нос, рассеченная бровь или ухмыляющиеся губы.