Королевство крестоносцев (Два века правления европейских рыцарей на древних библейских землях. От взятия Иерусалима до падения Акры)

Поскольку мода непосредственно связана с внешним видом, нас не удивит, что франки следовали европейской традиции. Воины 1-го Крестового похода носили бороды. Балдуин I, испытывая острую потребность в деньгах, угрожал своему тестю-армянину отрезать его бороду, если он не заплатит все королевские долги. Однако бороды исчезли к середине XII в., и, когда в наших источниках рядом с именем встречается приписка cum barba (с бородой), это является исключением. В конце столетия мусульманский хронист так описывает внешность дворянина-франка: «Он был по-настоящему красивым, но чисто выбритым, согласно традиции этого народа».

Запреты в ношении того или иного типа одежды исходили от монашеских конгрегаций, духовенства и духовно-рыцарских орденов. Не следует делать выводов из этого факта, так как мы имеем дело с формальными правилами, обычными для Европы и христианского Востока. Белые шерстяные мантии рыцарских орденов могут быть обязаны своим появлением некоторым восточным одеяниям, таким как аббайя или бурнус. В Новое время подобную одежду (pères blancs) носят жители Северной Африки и французские спаги. Ее практичность в жарком климате не вызывает никаких сомнений.

Третья область контакта, или, возможно, его подобие, относилась к языку страны. Слова арабского происхождения в европейских языках часто указывают на сильное восточное влияние. Некоторые историки даже рискнули предположить, что все франки знали арабский язык. Наши источники доказывают совершенно обратное. В письменных источниках крестоносцев встречается всего лишь тридцать с лишним арабских слов. Треть из них обозначает мусульманские реалии, без которых было невозможно обойтись. Например, qadi, rais, mameluk, turgeman, faqi, mahomeria, mesged masquida (последние три слова неологизмы, производные от имени собственного Магомет), halifa (халиф) и Baffumet (Мухаммед). Слово turgeman дало название dragomanagium, франкскому учреждению, а также земельному владению или фьефу, что указывало на необходимость иметь переводчика в стране, где феодал и крестьянин разговаривали на разных языках. Некоторые слова были из области торговли и сельского хозяйства. Например, massera – давильный пресс для вина и оливок; jarra – кувшин как емкость и мера объема жидкости; quintar и rotulus – меры веса, принятые на Ближнем Востоке, как и ghirara; денежные единицы robuinus, robba и carrubla; налоги kharaj и tuazo; duana (диван) – помещение таможни; daremus (дирхем) – денежная единица; motasep – инспектор рынка; rabbatium (рибат) – гостиница для купцов; sochelbes (сук аль-безз) – рынок текстиля; soguedic (сук эль-дик) – рынок домашней птицы; funeidec – небольшой рынок.

Другие слова обозначают местные предметы: sussiman – кунжут, zuccarum – сахар, samit – парча, baudequin – балдахин, taffeta – ткани дамаск, камлот и муслин; nacare, cassaria и zalamella – музыкальные инструменты, casigans, targe – щит. Чаще встречаются названия berquile – водные резервуары, caravan – сезонный транспортный корабль и arsenal (дар аль-сана) – док, или место для ремонта кораблей.

Появление нескольких отдельных арабских слов еще более удивительно, таких как персидский izeq, обозначающее воинскую часть, calige – канал, karaque – небольшое судно, tabout – гроб, muzar – гробница, mesquine – бедняк, имевшее также значение «арабская проститутка».

Географические названия встречались в восточной версии: деревня – «кефар», дом – «бейт», источник – «айн», гора – «джебель». «Кефар» превращался в casale, когда у деревни был франкский владелец. Например, casale Roberti, casale episcopi и т. д. Упомянуты также сухие русла oedi (вади), чаще их называют vallis.

Подобное количество заимствований из арабского на протяжении двухсот лет вряд ли может говорить о значительном влиянии местного языка на крестоносцев. В сравнении с испанским или итальянским в словарь крестоносцев вошло мало арабских слов. Хотя на базарах Иерусалима, Акры и Тира в ходу были, вероятно, и многие другие слова, но они не вошли в письменные источники.

Знание арабского языка, как представляется, не было всеобщим. Об этом говорит не только потребность в официальных переводчиках. Симптоматично, что в западных и восточных источниках особое внимание уделяется тем людям, кто говорил на арабском. Если в 1146 г. эмиссар крестоносцев, заподозренный в сговоре с мусульманами, был снова отправлен вести переговоры, так как он знал обычаи мусульман и их язык, трудно утверждать, что арабским языком владели многие. Кроме того, самые первые копии арабских монет, отчеканенные крестоносцами, доказывают их полное незнание вражеского языка.