Королевство крыльев и руин

Риз поблагодарил жрицу. Похоже, книги подбирала тоже она. Взяв одну, Клото раскрыла книгу на заложенной странице. Старинная бархатная закладка имела цвет засохшей крови, однако меня поразила не это, а рука Клото.

Явно изувеченная. Пальцы торчали в разные стороны. Если бы не шрамы, покрывавшие руку, я бы сочла это врожденным уродством.

На мгновение мне вспомнился весенний лес. Я услышала глухие удары камня по плоти, потом увидела руку другой жрицы, которую та калечила по моему приказу. Снова и снова, пока ей не будет велено остановиться.

Риз догадывался, какие мысли сейчас бродят в моей голове. Даже со здоровыми руками носить эти тяжелые книги было тяжело. А с изуродованными руками Клото…

Но жрица, казалось, не испытывала никакого неудобства. Она повернула голову к другой книге, кивком указав на черный переплет.

Магия. Так я и думала.

Пальцем, фаланги которого были вывернуты в разные стороны, Клото указала на выбранную страницу.

— Я обязательно посмотрю, — сказал Риз. — Не смеем дальше тебя отвлекать. Если нам что-то понадобится, мы тебе крикнем.

Клото сдержанно поклонилась и бесшумно двинулась прочь.

— Спасибо, — сказала я.

Жрица остановилась, оглянулась и снова поклонилась. Ее лица я так и не увидела.

Еще через мгновение она растворилась в сумраке.

Я смотрела ей вслед. Риз уселся на один из двух стульев, приставленных к столу, и придвинул книгу по магии.

— Много лет назад несколько молодых мужчин из фэйской знати жестоко надругались над Клото, — тихо сказал Риз.

Мне не требовались подробности этого зверства. Мне было достаточно интонаций в голове Риза. Но от услышанного меня пробрала дрожь.

— Они отрезали ей язык, чтобы она не могла рассказать, кто напал на нее. Потом изуродовали руки, чтобы не написала о злодеянии.

Речь Риза утратила плавность. Слова вылетали, будто камни из пращи. Вокруг стола клубилась тьма.

— Почему они не убили ее?

— Потому что тогда их гнусное развлечение прекратилось бы. А им хотелось растянуть его подольше. Возможно, Клото умерла бы, если бы Мор случайно не наткнулась на нее и не привела ко мне.

Я догадалась: Риз заглянул в разум пострадавшей и увидел лица ее истязателей.

— Я позволил Мор выследить и убить каждого из них. — Риз плотно сложил крылья. — А когда с ними было покончено, Мор провела здесь целый месяц, делая все возможное для исцеления покалеченного тела Клото и… отмывая ее поруганную душу от страшного пятна, оставленного этими выродками.

Мор тоже пережила надругательство, хотя ей «повезло» больше. Я понимала, почему она выхаживала Клото. Возможно, тем самым она врачевала и свою израненную душу.

— Ты помнишь, в каком ужасном состоянии были Кассиан и Азриель после нашего вторжения в Сонное королевство. А сейчас они полностью здоровы. Неужели Клото нельзя было помочь?

— Над нею не просто издевались. Палачи Клото старались сделать ее увечья непоправимыми. В таком виде ее и нашла Мор. Истязатели не сумели или не успели полностью изуродовать ей руки. Руки мы Клото спасли и, насколько возможно, сохранили их работоспособность. Но… для более серьезного исцеления пришлось бы заново вскрывать все ее раны. Я предлагал с помощью магии убрать боль… Видишь ли, воздействие на тело затронуло бы разум и душу. Клото пришлось бы заново пережить все ужасы. Этого она могла не выдержать. Она осталась здесь и с тех пор живет вместе с такими же, как она. Магия отчасти восполняет ей телесные увечья.

Мы пришли сюда работать. Нам нужно было искать сведения, которые помогли бы залатать проломы в стене. И все же я не удержалась от вопроса:

— А что, в этой библиотеке… все жрицы такие, как Клото?

— Да.

В его ответе я услышала отзвуки веков, наполненных гневом и болью.

— Я сделал библиотеку их пристанищем. Кто приходит сюда на время, трудится в качестве послушниц, затем уходит. Другие приносят клятвы Котлу и Матери, становятся жрицами и остаются навсегда. Каждая сама решает, провести здесь неделю или всю оставшуюся жизнь. Посторонние допускаются в библиотеку только с согласия жриц. Они обязаны поклясться, что не причинят вреда ни одной из них. Вся библиотека целиком принадлежит жрицам.

— А кто распоряжался здесь до жриц?

— Несколько вздорных ученых старцев. Они ругали меня на все корки, когда я отправил их в другие библиотеки. У них сохранилось право посещения, но время и цель визита они всегда обязаны согласовывать со жрицами.

Право выбора. Риз всегда оставлял это право за мной и за другими… даже если это право грозило сломать его собственную жизнь. Уловив мой вопрос, он сказал:

— После Подгорья я неделями не вылезал отсюда.

У меня сдавило горло. Я торопливо поцеловала Риза в щеку.

— Спасибо, что позвал меня сюда.

— Отныне это место принадлежит и тебе.

Я поняла: он имел в виду не только наши парные узы. Библиотека принадлежала мне как одной из женщин, сумевшей выдержать жизненные тяготы.

— Чудо одно то, что я способна войти в подземелье.

Риз не улыбнулся. Его лицо оставалось серьезным и задумчивым.

— Да, чудо. Я очень горжусь тобой.

У меня защипало в глазах. Я склонилась над книгами и, придав голосу беззаботность, добавила: