Королевство на грани нервного срыва

– Ты вырастишь свои руки, как с полпинка, – быстро сказала Оливия. – А если нет…

– Я еще не знаю. Я хочу спать.

Я была слишком напугана происшедшим со мной и ушла в сон, как в убежище, где меня никто не обидит.

И все ушли в темноту, а я снова ощутила под щекой прохладу мокрой травы. Я поняла, что хочу стать такой травой, чтобы по мне шли босые ноги влюбленных…

– Люци, Люци, проснись!

– Господи, я так боюсь, что она опять надолго заснет.

– Отпустите меня, – заплакала я. – Что вы пристали, я больше не хочу жить. Я устала. Я очень хочу спать…

– Я знаю, что делать…

– О, нарисовался, тюремный комендант.

– А вы нахалка, хоть и герцогиня.

Снова проваливаясь в долгий сон, я почувствовала, как остатки моей руки осыпают нежнейшими поцелуями, и шепот, как аромат одуванчика, окутывал меня: «Я не дам тебе пострадать. Я исцелю тебя, милая». Во сне теперь не было страшно. Я шла по полю огромных, пушистых, нежнейших одуванчиков, падала в них, целовала, утыкалась лицом, вся перемазалась в желтой пыльце, но чувствовала, что возвращаюсь к жизни, что сердце мое оттаивает, страха и скорби в нем больше нет… И я открыла глаза.

И подумала, что снова сплю.

Моя комната была уставлена вазами и даже ведрами с сиренью, одуванчиками, ирисами, вишневыми ветками, гиацинтами, медуницей, вербой.

– Небеса, как это прекрасно!

Помогая себе культями, я села в кровати и огляделась. Цветы были вокруг, даже на одеяле, словно боевое оцепление, не дающее мне уйти в пустоту.

За огромным окном синело совершенно безмятежное небо. А в оконной нише спал, свесив руку, Маттео. На полу валялся раскрытый том «Начал астрофизики».

– Маттео, – одними губами произнесла я.

Он тут же открыл глаза, и они засияли.

– Вы очнулись Люция!

– Маттео, мы договорились быть на ты. Это ты устроил тут оранжерею?

– Ну, еще Сюзанна и мессер Софус. Они считают, что подходящие ароматы тоже могут исцелить болезнь.

– Да, это помогло, я чувствую себя такой… счастливой. Хотя и…

Маттео тут же подскочил ко мне и поцеловал культю.

– Я твои руки, герцогиня Люция. Я буду кормить тебя и ухаживать за тобой, пока мессер Софус не найдет возможность исцелить тебя.

– Как? А разве я сама не смогу?…

– Когда ты творила золото, как сказал мессер Софус, ты забрала энергию огромной галактики при помощи своего кинжала, который служил как проводник. Она просто исчезла. А там было как минимум пятьдесят обитаемых солнечных систем. Появившееся на месте галактики Ничто забрало твои руки – как образцы материи, из которой можно строить галактику заново. Ты же знаешь, природа не терпит пустоты. И силы у тебя тоже забрали, но в этом случае вмешалось Все Сущее.

– То есть?

– Нельзя злоупотреблять своей силой, да еще в такой ситуации. Поэтому Все Сущее временно приостановило действие твоих сил. Мессер Софус приказал тебе отдыхать. А для этого у тебя подобралась такая славная компания. Кстати, ты знаешь, Люций говорит, что Оливия его родная сестра, просто в другом измерении.

– Все может быть. А где они сейчас?

– Полагаю, играют в вакуумное домино. Эту новую и модную во вселенной игру подсунул им мессер Софус.

– Кто бы сомневался.

Они в картинной галерее играют. Там свободно, просторно, туда вакуум и закачали. Мессер Софус сказал, что именно так в домино играют в космосе, только там плитки могут на парсеки разлетаться.

– Пожалуй, я пока пас. Слушай, Маттео, я так проголодалась! И я не хочу есть в постели, пойдем в зал, посмотрим на всех. Только мне надо переодеться, а помочь…

– Я помогу. Меня ты можешь не стыдиться. Я уже старик для тебя.

– Да ладно, не ерунди. Я вот и сама постарела не заметила как.

Маттео помог мне подняться с кровати, слегка приобнимая за талию. Мог бы и покрепче обнять!

– Так, посмотрим на себя в зеркало!

Я выглядела не настолько жутко, насколько представляла себе. Ну бледная, ну синяки под глазами. Так ведь не замуж идти…

Сама того не осознавая, я оперлась спиной о грудь Маттео, словно это был щит, отгораживающий меня от всяких бурь. А Маттео, кажется, от волнения перестал дышать.

– Маттео, ты удивительный. Когда ты рядом, я чувствую себя словно в венчике цветка.

– Герцогиня… Вы еще не отошли от шока.

– Наверно, я просто полюбила тебя, Маттео. Еще в Замке страданий.

Наступила долгая тишина. Со слезами, которые быстро-быстро катились по щекам.

– Люция, я знаю, что не наверно, а точно люблю тебя с той минуты, как увидел.

– Правда?

– Да.

– И тебя не пугает мое уродство?

– В тебе нет никакого уродства. Ты самая прекрасная девушка на земле. Одна беда – я простолюдин, а ты…

– Герцогиня крови – Оливия. Я отрекусь от всего. И если Оливия не выгонит нас из замка, мы будем потихоньку жить здесь, разводить мяту и рукколу… Я, конечно, еще принцесса из далекой звездной системы, но это здесь не считается и годится только брошки прикалывать. А мяту я люблю…

– А мелких негодников, которые станут носиться по всему замку, как банда котят?

– Давай уже решимся на это.

– Да.

– Поцелуй меня. Я ведь не умею целоваться.

– Так я тоже.

– Погоди… У тебя не было женщины, потому что ты вырос в каземате, а у меня мужчины – потому что герцогу было на меня наплевать, и вообще…