Королевство пепла (ЛП)

— Мы вообще не столкнемся с ними, если этот шторм не утихнет, — сказала Хасар, нахмурившись на закрытые откидные створки палатки. — Когда я вернусь в Антику, я больше никогда не уйду оттуда.

— Нет вкуса к приключениям, сестра? — Кашин слабо улыбнулся.

— Не тогда, когда оно в замерзшем аду, — проворчала Хасар.

Несрин тихо рассмеялась, и Сартак обнял ее за плечи. Случайный, небрежный контакт.

— Мы продолжаем, — сказал Сартак. — Весь путь до стен Оринфа. Мы поклялись и не отступим от своих обещаний.

Несрин влюбилась бы в него только за это утверждение. Она наклонилась к нему, наслаждаясь его теплом, в молчаливой благодарности.

— Тогда давайте помолимся, — сказал Кашин, — чтобы этот шторм замедлил нас не настолько, что от Оринфа ничего не останется и нечего будет защищать.

Глава 102

Они освободили небольшую комнату возле Большого Зала, чтобы посмотреть на него.

Комнату освещали всевозможные свечи, хотя можно было обойтись без этого. Древние камни сверкали вокруг стола, на который его положили.

Лисандра задержалась в дверях, глядя на простыню в задней части комнаты.

Рен опустился на колени перед ним, склонив голову. Как он это делал часами. С тех пор, как на закате стало известно, что Муртаг пал.

Убитый пехотинцами Валга, когда он пытался остановить их нападение на городские стены, перемахнувших с осадной башни.

Они унесли Муртага от городской стены, вокруг него было множество солдат.

Даже с небес, летевшая с ведьмами после того, как Морат приказал снова остановиться, Лисандра услышала крик Рена. Видела сверху, как Рен бежал по стенам к телу, которое несли по улицам города.

Эдион был там через несколько секунд. Он поддерживал Рена в вертикальном положении, пока молодой лорд рыдал, и наполовину нес его сюда, несмотря на свежие раны принца.

И Эдион остался. Все это время стоял рядом с Реном, положив руку ему на плечо.

Лисандра пришла с Эванджелиной. Держала ошеломленную девочку, пока она плакала, и осталась, когда Эванджелина подошла к телу Муртага, чтобы поцеловать его в лоб. Все, что они видели из-под простыни после того, что сделал Валг.

Ее проводили в палатку из зала, когда прибыли Дэрроу и остальные.

Лисандра не удосужилась взглянуть на Дэрроу, ни на кого из них, кто не осмелился сделать то, что сделал Муртаг. Они знали, что его смерть сплотила людей у стены. Заставила их свергнуть осадную башню. Счастливая, дорогая победа.

Лисандра помогла Эванджелине принять ванну, позаботилась о том, чтобы она получила горячую еду, и уложила ее в постель, прежде чем вернуться.

Нашла Эдиона рядом с Реном, его рука все еще лежала на плече лорда.

Поэтому она задержалась здесь, в дверях. Наблюдая, пока источник ее силы восстанавливался, в то время как раны, которые она получила, заживали дюйм за дюймом.

Эдион что-то пробормотал Рену и убрал руку. Она задавалась вопросом, были ли это его первые слова за несколько часов.

Эдион повернулся к ней и моргнул. Опустошенный. Уставший. Истощенный, скорбящий и несущий бремя, которое она не могла увидеть.

Даже обычная преследующая походка Эдиона была едва ли чем-то большим.

Она последовала за ним, оглядываясь назад туда, где Рен все еще стоял на коленях, склонив голову.

Такая ужасная тишина вокруг него.

Лисандра шла рядом с Эдионом, когда он повернулся к столовой. В этот час еды будет мало, но она ее найдет. Для них обоих. Пойдет на охоту, если понадобится.

Она открыла рот, чтобы сказать Эдиону именно об этом.

Слезы катились по его лицу, смывая кровь и грязь.

Лисандра остановилась, заставляя его остановиться тоже.

Он не встретился с ней взглядом, когда она вытерла слезы с одной его щеки. Потом с другой.

— Я должен был быть у западной стены, — сказал он, его голос сорвался.

Она знала, что никакие слова не успокоят его. Поэтому она снова вытерла слезы Эдиона, слезы, которые он мог показать только в этом затененном зале, после того, как все отправились спать.

Он все еще не встречался с ней глазами, тогда она обхватила его лицо, подняла голову.

Мгновение, вечность они смотрели друг на друга.

Она не могла этого вынести, незащищенность, горе на его лице. Не могла этого вынести.

Лисандра поднялась на носки и коснулась его рта.

Шепот поцелуя, обещание жизни, когда смерть парила в воздухе.

Она отстранилась, обнаружив, что лицо Эдиона такое же растерянное, как и раньше.

Поэтому она снова поцеловала его. И задержалась у его рта, прошептав:

— Он был хорошим человеком. Смелым и благородным человеком. Как и ты, — она поцеловала его в третий раз. — И когда эта война закончится, как бы она ни закончилась, я все равно буду здесь с тобой. В этой или следующей жизни, Эдион.

Он закрыл глаза, как будто вдыхая ее слова. Его грудь действительно вздымалась, его широкие плечи дрожали.

Затем он открыл глаза, и в них было чистое бирюзовое пламя, подпитываемое горем, гневом и бросающее вызов смерти вокруг них.

Он схватил ее за талию одной рукой, другой зарылся в ее волосах, и откинул ее голову назад, встретив ее рот своим.

Поцелуй прошелся вниз по ее постоянно меняющимся костям, и она обвила руками его шею, крепко обнимая его.