Королевство серебряного пламени

Теперь заплакала и Фейра, взяв от Мор своего сына. Она едва замечала, как Маджа склонилась над ней, разглядывая быстро затягивающуюся рану.

– Если бы я тебя не осматривала, то решила бы, что строение твоего тела вдруг стало иллирианским, – бормотала целительница, но ее никто не слушал.

Риз обнял Фейру. Оба смотрели на младенца – их сына. Оба плакали и смеялись.

– Ребенок есть хочет, – проворчала Маджа.

Фейра подчинилась. Ее глаза лучились от восхищения, когда она поднесла сына к своей разбухшей от молока груди.

Риз с благоговением смотрел на кормящую жену, потом, словно что-то вспомнив, повернулся к Несте. Она слезла с кровати и теперь стояла рядом с упавшей Маской. У нее за спиной стояла Арфа и валялась Корона. Глаза Несты и Риза встретились. Кассиан затаил дыхание.

Потом Риз встал на колени, взял Несту за руки и прильнул губами к ее пальцам.

– Спасибо, – всхлипывая, прошептал он, склонив голову.

Кассиан знал: Риз благодарил Несту не за спасение своей жизни. Жаль, Неста не видела священных татуировок, покрывавших колени Риза.

Неста тоже опустилась на колени. Сжала в ладонях лицо Риза, всмотрелась в его черты. Потом крепко обняла верховного правителя Двора ночи.

78

Гвин и Эмери ждали в гостиной с видом на реку. Обе полностью исцелились от полученных ран, но еще не успели снять свои изорванные, окровавленные доспехи. На низком столике стояли чашки с горячим чаем.

– Две призрачные девицы угостили нас чаем, – хрипло пояснила Эмери, увидев вошедшую Несту.

Гвин повела себя по-другому. Лицо послушницы вспыхнуло, и она прошипела:

– Этого я тебе никогда не прощу.

Неста молча прыгнула на диванчик и крепко обняла Гвин. Она протянула руку Эмери, и та примкнула к их объятиям.

– О прощении поговорим в другой раз, – сквозь слезы произнесла Неста, устраиваясь между подругами. – Главное, вы победили в Ритуале.

– Благодаря тебе, – напомнила Эмери.

– Не волнуйся, я тоже получила корону, – сказала Неста, хотя знала, что Мор поспешила перебросить все предметы Сокровищницы в место хранения.

Спасая Фейру, Неста вызвала их оттуда, преодолев заклинания Хелиона. Никакие заклинания не могли закрыть ей доступ к ним. Тут Бриаллина оказалась права.

– Кто вас исцелил? – Неста оглядела подруг. – Как вы здесь оказались?

– Камень, – с нескрываемым восхищением ответила Эмери. – Он мгновенно исцелил все наши раны. На этом Ритуал для нас закончился, и мы почему-то оказались не где-нибудь, а здесь.

– Думаю, камень знал, где мы нужнее, – тихо сказала Гвин, и Неста улыбнулась.

Потом ее улыбка померкла.

– Родня накажет тебя за случившееся с Беллисом? – спросила она у Эмери.

Неста решила: случись нечто подобное, она сама навестит родственничков иллирианки, взяв с собою Маску, Арфу и Корону.

Теперь понятно, почему Сокровищница должна находиться как можно дальше от нее.

Вопрос не особо удивил Эмери.

– Смерти во время Ритуала – дело обычное, – пожала плечами она. – Он пал в поединке, когда один из соратников напал на него во время подъема на Рамиель. Это все, что должна знать его родня.

Она подмигнула подругам.

Неста чувствовала: правда о случившемся на горе останется между ними, и знать об этом будет лишь узкий круг ближайших соратников Двора Фейры. Кассиана доставили на склон Рамиеля силой. Оставалось надеяться, что никто не посмеет этого оспаривать.

– Сама знаешь, иллирианцы разъярятся по поводу нашей победы, – хрипло засмеялась Гвин. – Особенно узнав, что я не хочу называться каринфианкой. Меня вполне устраивает быть валькирией.

– И еще двадцать лет будут возмущаться, – с улыбкой согласилась Эмери.

Неста тоже улыбнулась и снова обняла подруг, откинувшись на мягкие подушки дивана.

– С удовольствием на это посмотрю. Жду не дождусь.

Впервые за все это время, сидя в обществе подруг, зная, что неподалеку ждет ее истинная пара… Неста ощущала правдивость своих слов.

Ей действительно не терпелось увидеть будущее, которое ее ожидало. Все события этого будущего.

Младенец, которого Риз и Фейра назвали Никсом, родился настолько красивым, что о лучшем невозможно было и мечтать. Темные волосы, синие глаза, уже сиявшие звездным светом отца и матери, и слегка смуглая кожа.

Он родился с крылышками. Кассиан и не подозревал, какими нежными и совершенными могут быть крылышки новорожденного, пока не коснулся их бархатной поверхности. Когти на крыльях Никса появятся гораздо позже, когда он научится летать, но… Кассиан смотрел на сверток в своих руках, и его сердце было готово лопнуть от переполнявших его чувств. Фейра и Риз сидели на кровати, застеленной чистым бельем.

– Вы не представляете, сколько бед этот малыш еще доставит своим родителям, – сказал им Кассиан.

– Чьи у него глазки, тот в этом и виноват, – усмехнулась Фейра.

Риз, все еще бледный и ошеломленный случившимся, лишь улыбнулся.

Дверь открылась. Вошла Неста, так и не успевшая снять с себя чужие окровавленные доспехи. Она одна из первых подержала малыша на руках. Кассиан видел, как она улыбалась Никсу, и у него сдавило грудь.

Однако сейчас глаза Несты остановились на Кассиане, и он прочел в них молчаливую просьбу.