Королевство слепых

Хотя те последние несколько месяцев, проведенные Даниелем дома, не давали особого повода для веселья с учетом причины, по которой он в десять утра все еще спал. И она помнила ярость, в какую впадал их сын, когда отец входил в его спальню и начинал будить.

Ярость легко могла перейти в насилие.

И все же Рейн-Мари улыбалась. Начиналось это вполне нормально и естественно – какой молодой парень не любит понежиться в кровати. Так оно продолжалось довольно долго. Но потом изменилось.

– Можете сюда подняться? – проговорил Арман с верхней площадки.

Они переглянулись, Анни взяла Оноре на руки, и все пошли вверх по лестнице.

– Его здесь нет, – сказал Арман, отходя в сторону, чтобы они могли посмотреть в открытую дверь.

Его не только не было, но он и вообще сюда не заходил. Арман вошел в комнату, огляделся.

– А его вещи?

– Они здесь.

Да, комната выглядела точно так, как и перед уходом Бенедикта вчера вечером.

– Пойду-ка я позвоню, – сказала Рейн-Мари и пошла вниз в гостиную.

Она сняла трубку и стала набирать номер, а Арман и Жан Ги надели куртки, варежки и ботинки.

Гамаш уже выходил из дому утром – выгуливал Анри и Грейси вокруг площади. Но солнце тогда еще почти не встало, и он вполне мог пропустить что-нибудь. Кого-нибудь. В сугробе. Трескучий мороз спал, и теперь было просто холодно. Выйдя на улицу, Арман посмотрел на термометр на веранде. Минус шесть по Цельсию.

Не жарко.

Они пошли рысцой: Арман показал, что пойдет по часовой стрелке, а Жан Ги двинулся в противоположном направлении вокруг деревенской площади.

Он заставлял себя замедлять быстрый шаг. Не хотел ничего пропустить.

Его глаза смотрели внимательно, впитывали все. Мозг работал. Пытался развести действия и эмоции. Пытался не представлять тело Бенедикта, скрючившееся у дорожной обочины.

Если дело кончилось этим, то спешить было некуда, но они все же торопились.

Жан Ги вышел из-за поворота:

– Ничего, шеф.

Они сделали еще круг, теперь медленнее. Снежные стены были круты, но Жану Ги с помощью Армана удалось забраться наверх, и он пошел по неровной кромке, как канатоходец, глядя то в одну, то в другую сторону.

Из своего коттеджа вышла Клара, вскоре к ней присоединилась Мирна, покинувшая свой магазин. Даже Рут появилась.

– Рейн-Мари позвонила, – сказала старая поэтесса. – Есть что-нибудь?

– Ничего.

К ним присоединилась Рейн-Мари:

– Я только что говорила с Оливье. Бенедикт вечером заходил в бистро. Выпил пива, но пьяным вовсе не был.

Она, как и Арман, знала, что иногда люди в темноте и на холоде теряют ориентацию. Нередко выпивка и наркотик усугубляют растерянность.

– Ничего, – сказал Жан Ги, соскальзывая со снежной стены.

– Мы должны разделиться, – сказал Арман. – Проверить все въезды и выезды.

– Я посмотрю на Старой почтовой дороге, – сказала Клара.

Ответа она не стала ждать – сразу двинулась, куда сказала.

Они распределили между собой места поиска и разошлись, а Рут направилась поговорить с Оливье.

Несколько минут спустя все услышали резкий свисток. Рут призывала их в бистро.

Их кожу болезненно пощипывало, когда они вошли в тепло.

– Он вчера заходил сюда, – подтвердил Оливье. – Я не видел, как он уходил…

– А я видел, – сказал Габри, вытирая руки о передник. – Он ушел с Билли Уильямсом. Они о чем-то разговаривали и вышли вместе.

– И куда пошли?

– Понятия не имею. Но я видел, как уехал пикап Билли. Не знаю, был с ним этот ваш парень или нет.

Габри снял трубку телефона в баре и позвонил. Они увидели, как он кивнул, послушал, потом повесил трубку.

– Билли говорит, он подвез Бенедикта до фермы мадам Баумгартнер.

Мирна перестала потирать руки у огня и спросила у Гамаша:

– Зачем это ему понадобилось?

– Бенедикт его попросил, – сказал Габри. – Что-то с его пикапом. Это все равно по пути Билли к дому, вот он его и подвез.

– И оставил там? – спросила Клара.

– Судя по всему, – ответил Габри. Хотя на Билли Уильямса это было не похоже. Он занимался очисткой дорог и всякими другими работами в районе, уж он-то прекрасно знал, что холод убивает. – Больше Билли ничего не знает.

– Вероятно, Бенедикт уехал в Монреаль, – сказал Оливье.

– Возможно, – сказал Арман.

– Что вас беспокоит? – спросила Клара, когда Мирна ушла к себе, чтобы принести бумаги от нотариуса с номером телефона Бенедикта.

– Он обещал не садиться за руль своей машины, – сказал Арман. – Поэтому мы ее и оставили. На ней нет зимних покрышек.

– Только не говори мне, что кто-то тебе солгал. – Рут вытянула нижнюю губу и сделала печальное лицо. – И он сказал: вот те крест?..

И «чтоб мне не жить»?

Но она, к удивлению Армана, не произнесла второй части божбы. Может быть, у Рут все же имелся какой-то фильтр.

– Но наверно, он должен был все же нам сообщить, что вернулся в Монреаль, – сказала Рейн-Мари.

– Возможно, он все еще спит в своей квартире, – сказала Клара. – Проснется – позвонит.

– Я ждать не буду, – сказала Мирна, размахивая принесенными бумагами. – Я звоню на его сотовый.

Она набрала номер. Все смотрели на нее. И ждали. Ждали.

На том конце включилась голосовая почта; Мирна оставила сообщение с просьбой перезвонить и повесила трубку.