Королевство украденных голосов

– Когда я увидел, что Ледяная королева сделала с Блу, я понял, что без твоих воспоминаний нам не победить. Ты должна вспомнить, кто ты, Эска, если собираешься вернуть свой голос.

Ледяная королева вскочила на ноги и направила посох на Эску.

– Ты не сможешь это открыть! – взвизгнула она. – Я швырнула ключ в океан в тот день, когда взяла тебя в плен!

Эска задрожала, но Флинт вставил в замочную скважину свой нож и начал поворачивать и так и эдак.

Ледяная королева зашагала вперёд. Силы Морозного рога хватало, чтобы чёрные искры её магии не попадали на детей, но по спине Эски всё равно медленно потекла струйка пота.

– Давай, брат, – поторопила Блу. – Быстрее!

Флинт продолжал возиться с ножом, но Ледяная королева всё приближалась, размахивая посохом. Вдруг на неё упала тень. Эска подняла глаза и увидела, что в одной из дворцовых арок стоит кто-то массивный, широко расставив лапы. Она узнала этот силуэт. Уайтфур!

Снежный медведь прыгнул в комнату и помчался к Ледяной королеве. Та попятилась было, но, опомнившись, направила посох на разъярённого медведя. Из посоха вырвался сноп искр, и Снежный медведь отлетел назад, но спустя несколько мгновений поднялся.

Флинт усерднее заработал ножом, и вскоре раздался щелчок.

Уайтфур снова бросился на Ледяную королеву, и в это мгновение Эска открыла деревянную крышку. К ней устремился водоворот цветного света; когда он коснулся лица Эски, девочке показалось, что она смотрит на радугу сквозь туман. Туман вскоре рассеялся, цвета стали ярче, и наконец Эска ясно увидела своё прошлое.

Она каталась на санках по Бесконечным утёсам с мамой, охотилась на карибу с папой, делала ожерелья из речного кварца с обоими родителями, бежала, держа их за руки, по предгорьям, мельком видела там золотого орла… Это было её прошлое. Целая жизнь на природе с двумя людьми, которые любили её больше, чем она могла надеяться.

Внезапно осознав своё начало и всё, что последовало затем, осознав своё место в мире, Эска крепче сжала Морозный рог.

Уайтфур сцепился с Ледяной королевой в вихре когтей и шипящих чёрных искр, и к Эске пришло ещё одно воспоминание – болезненное: последние мгновения с её родителями. Мама звала её, оказавшись в кольце росомах. Снежный медведь пытался сдержать Ледяную королеву – но тщетно… А потом воин-Клык потащил Эску и её папу во дворец.

Тогда Уайтфуру не удалось одолеть Ледяную королеву, но теперь он ударил её огромной лапой и, прижав к земле, что-то прорычал Эске. В этом рыке Эска услышала слова, потому что то был язык Странников, скитальцев в дикой природе. «Возьми то, что принадлежит тебе по праву, – говорил Снежный медведь. – Забери свой голос!»

Эска рванулась к Ледяной королеве, а Флинт оттолкнул Блу к себе за спину, когда через арки в зал хлынул поток охранников-Клыков.

Ледяная королева дёрнулась под Уайтфуром и послала ему в бок сноп искр. Снежный медведь вздрогнул, но Эска уже подбежала и ударила по посоху Ледяной королевы Морозным рогом. Посох разбился, разлетевшись на чёрные осколки, королева ахнула, когда эти осколки растаяли у неё на глазах. Из её приоткрытых губ вырвалась золотистая дымка, проплыла через зал, всосалась в висящие на деревьях стекляшки, и они засияли золотом.

Ледяная королева поднесла руку ко рту, но теперь сквозь её пальцы просачивался ещё более яркий туман, горевший таким же золотым светом, как и глаза Балапан. Туман вихрем ворвался в холл, и Эска замерла, вдохнув. К ней вернулся голос!

Оставив Флинта сражаться с последним из охранников-Клыков, Эска промчалась через комнату и прыгнула на подоконник арки. Балапан скользнула к ней на плечо, вместе они посмотрели на битву внизу, на безумие снежных шаров, ледяных копий и дротиков из опутывающей ивы. Эска высоко вскинула Морозный рог и, отчаянно надеясь, что сможет вспомнить его песню, послала в ночь свой вновь обретённый голос. Сперва она взяла низкую, чистую ноту, напоминавшую уханье совы, затем её песня, её колеблющаяся мелодия поднялась, как поднимаются пузырьки из морских глубин.

Несколько охранников-Клыков посмотрели на неё и внезапно с изменившимися лицами опустили оружие. Глаза их больше не были пустыми и ледяными; Клыки были потрясены, полны стыда и чего-то похожего на надежду. Эска не осмелилась прервать песнь, но задалась вопросом: не теряет ли Ледяная королева власть над своей армией.

Мелодия стала громче, сильнее, а когда грянула Небесная песнь, Эска почувствовала, как в её сердце пробудилась сила гор, лесов и ледников.

Всё больше Клыков опускали оружие, росомахи и Снежные медведи прекратили драться друг с другом. Эска увидела, что Рук, с лицом светлее и добрее, чем в Затерянных чертогах, пробивается сквозь толпу ко дворцу. Наконец, Рук встала рядом с Джеем и Томкином.

Эска моргнула. Даже охранники-Клыки, замороженные снежными шарами и опутанные лозами, освободились от пленившей их магии и нетерпеливо смотрели на неё.

Теперь её слушали все племена, потому что магия Ледяной королевы больше на них не действовала.