Королевство ведьм. Книга 2. Месть

Все эти благодарности и прочее, разумеется, хорошо, но почему никто из собравшихся не попыталась воспротивиться воле одной из хозяек лесов? «Да потому что не хотели гибнуть за моё духовное целомудрие», — с усмешкой заявила Гора, а следом поспешила пояснить, какие могли возникнуть проблемы в случае отказа столь «желанной» за любым костром гостье. Дриады редко благословляли людей, и каждый их дар являлся величайшей ценностью, и тот янтарь, размером с большую золотую монету, что незнакомка оставила мне в благодарность, был тому самым наглядным доказательством. Ведь заключённое в его оранжевых недрах семя хранило в себе колоссальную мощь, имевшую возможность помочь любой ведьме в изучении магических искусств. «Ценный подарок да и к тому же это женская солидарность в том, что в "нашем" мире запрещалось мужику спать с другими бабами, это как минимум скотство! — как можно громче произнесла Гора, а после вновь добавила: — Долго ещё сонной принцессой притворяться будешь, Брунхильда?!»

За словами воительницы по лагерю прокатился робкий смешок. Все притворявшиеся спящими женщины, давя лыбы, постепенно стали подниматься. Каждая из них ощутила приход скрытой в ночи угрозы. Все, включая воительниц, готовились в случае необходимости дать бой, и теперь все, как одна, проходя мимо моей ведьмы, упрекали ту в жадности и единоличности, садились у чёрного пламени, желая подкрепиться. Брун знала, что я без проблем в случае опасности или необходимости пересплю с кем угодно. Для меня и моей морали это не представляло особой проблемы, и сейчас она фактически позволила воспользоваться мною не представлявшей из себя угрозы дриаде, оставившей к тому же столь ценный и желанный Бьянкой трофей.

— На твоём месте, Глауд, я бы рассталась с этой алчной ведьмой, — заявила черноволосая девушка с белоснежной улыбкой.

— Поддерживаю, ни одна женщина не имеет единоличного права на мужчину, ну разве что императрица, самую малость… — печально оглядев полностью опустевшую кастрюлю, поддержала подругу Фрида.

Стоявшая за моей спиной Бьянка много раз давала понять, насколько она важная шишка в городе. Всегда, когда подворачивалась возможность, та при помощи своих неумелых женских штучек пыталась взять надо мной контроль. Наивная… Сейчас, когда даже столь уважаемая воительница как Гора указала на крайне гнусное поведение младшей в отношении товарок, ведьме оставалось лишь повесить голову и опустив взгляд, стоять, не смея смотреть женщинам в глаза. Она, зная меня лучше других, чувствовала вину. Глупая-глупая ведьма…

Вложив в руку той янтарный камень, которым я даже и понятия не имел, как пользоваться, под осуждающий свист и выкрики «зря», взглянул в эти золотистые глаза.

— Я поступила подло и недостойна камня, а ещё…

— А ещё ты можешь перестать строить из себя обиженку и наконец-то начать вести себя, как настоящая женщина, — косясь на ту же Дейду, подписавшуюся под каждым моим словом, вновь пристыдил не особо умевшую общаться с людьми ведьму. Именно Бьянка вела себя максимально схоже с дамами моего мира. Обидчивая, единоличница, любящая внимание и ласку. Возможно, именно эта её слабость, а также готовность примчаться ко мне на помощь в любой момент и подкупала.

Раскричавшиеся в досаде и негодовании женщины с осквернением доброго имени властительницы леса осудили жадность и аппетит дриады, оставившей их без ужина. Желая от греха подальше прервать их словесный понос, поспешил поскорее покончить с нашим «душевным» примирением и вновь отправиться к магическому чану. Настал момент в очередной раз примерить на себе роль местного шеф-повара.

Поздний ужин завершился скоротечным отдыхом. Благодаря всё той же дриаде тело чувствовало себя отдохнувшим, более гибким и послушным. Впервые за долгое время я вспомнил того старого Глауда, чьё отражения некогда видел в зеркале. Худой юноша, с явными симптомами анорексии. Никакого намёка на мышцы или осанку. Сутулый, зашуганный, призираемый и нелюдимый, он, несмотря на всеобщее порицание, хотел стать героем и на зло всем смотревшим в его сторону с пренебрежением и отвращением стал. Победив трусость, в свой последний миг совершил то, на что у большинства никогда не хватило бы духу, собственной грудью защитил дорогого человека.