Короли ночи

Стромбанни грохнул кулаком по столу так, что из бокалов выплеснулось вино.

— Нет, во имя Митры! Я требую немедленного ответа! Заромо вскочил. Его ярость одержала верх над хитростью

и лукавством:

— Ты, грязная бараханская собака! Ты сейчас получишь ответ — меч прямо в твое поганое брюхо…

Стремительным движением левой руки он отбросил плащ в сторону, а правой схватился за меч. Стромбанни с грохотом вскочил. Стул, стоящий позади него, опрокинулся и с громким стуком покатился по полу.

Валенсо торопливо встал и протянул руку, чтобы остановить двух мужчин, которые уже наполовину вытащили мечи и с искаженными взаимной ненавистью лицами смотрели друг на друга.

— Господа! я вас очень прошу! Заромо, я же дал ему слово…

— К черту ваше слово…

— Спокойно, лорд! — произнес пират веселым голосом, жаждущим крови. — Вы дали мне слово, что в отношении меня не будет осуществлено никакого коварного предательства. Но я не считаю нарушением слова с вашей стороны, если в честном бою я обменяюсь с этой гнусной собакой несколькими ударами меча…

VII. Человек из леса

— Я согласен с тобой, Стром! — внезапно произнес позади них высокий сильный голос, казавшийся одновременно и свирепым, и веселым, и властным. Все повернулись на его звук и непроизвольно открыли рты и глаза. Белеза с огромным трудом смогла подавить рвущийся из груди крик.

Из двери, ведущей в соседнее помещение, вышел незнакомый человек. Без колебаний, но и без лишней поспешности он подошел к столу. Этот мужчина казался хозяином положения. В воздухе повисла напряженная тишина.

Чужак был еще огромнее, чем корсар и пират. Его мускулистая фигура, казалось, излучала мощь и силу. Несмотря на некоторую громоздкость телосложения, он двигался с гибкостью пантеры. На нем были сапоги с длинными отворотами, штаны из кожи и белого шелка, а под небесно-голубым развевающимся плащом виднелась шелковая рубашка с открытым воротом и алый кушак вокруг талии. Плащ имел желудообразные застежки из серебра, сатиновый воротник, карманы и обшлага. Одеяние было украшено золотой вышивкой. Блестящая кожаная шляпа завершала его костюм. Такую одежду носили около ста лет назад. На боку чужака висела тяжелая сабля.

— Конан! — воскликнули корсар и пират одновременно.

Валенсо и Гальбро, услышав это имя, разом затаили дыхание.

— Совершенно правильно, — гигант насмешливо улыбнулся заговорщикам, застывшим, как немые статуи, и подошел к столу.

— Что вы здесь делаете? — запинаясь, выдавил из себя мажордом. — Как вы прошли сюда незваным и так незаметно?

— Я перелез через крепостную стену с восточной стороны, пока ваши воины-глупцы беспорядочно толпились у ворот, — невозмутимо ответил Конан. Он говорил по зингарански с варварским акцентом. — Все они вывихнули себе шеи, всматриваясь на запад. Я вошел в дом, когда

Стромбанни входил в ворота, и с интересом прислушался к вашей, так сказать, дружеской беседе, находясь в соседней комнате.

— Я считал, что ты мертв, — протяжно произнес Заромо, тщательно выговаривая каждое слово. — Три года назад на одном усеянном рифами берегу видели обломки твоего корабля, и с тех пор о тебе ничего не было слышно.

— Тогда я не пил вместе с командой корабля, — ответил, усмехаясь, Конан, — Великий Океан не принял меня к себе и не погрузил на свое дно. Я выбрался на сушу и некоторое время был солдатом в Черных Королевствах, а потом в Аквилонии. Можно сказать, я стал знаменитой личностью, — он по-волчьи оскаблился. — Во всяком случае, до некоторого времени, пока Нумедидесу внезапно не перестало нравиться мое лицо. Ну, а теперь к делу, заговорщики.

Наверху, на лестнице, Тина пристально смотрела на незваного гостя, испуганно схватив Белезу за руку.

Девушка знала, что видит перед собой воплощенную в кровь и плоть легенду. Кто из людей на побережье не знал диких и невероятных кровавых историй о Конане — неутомимом искателе приключений, бывшем некогда капитаном бараханских пиратов — самым настоящим морским дьяволом Западного Океана? Дюжина баллад о неистребимой отваге и отчаянных преступлениях, набегах и схватках этого человека, которого никто не мог убить, знали многие люди.

Со страхом Белеза мысленно спросила себя, что произойдет, если предложение Конана не совпадет со стремлениями остальных и он не встанет на их сторону. Будет ли он презирать ее вместе со Стромбанни или пожалеет ее, как этот мерзавец Заромо?..

Валенсо оправился от шока, вызванного внезапным появлением чужака в собственном доме. Граф знал, что Конан был киммерийцем, родился и вырос в суровой и заснеженной пустыне на севере и поэтому во многих ситуациях не испытывал ни затруднений, ни сострадания, не ведая правил, которым подчинялись цивилизованные люди. Так что не было ничего странного в том, что он незаметно проник в охраняемый форт. Однако Валенсо испуганно вздрагивал при мысли, что вслед за варваром могут проникнуть сюда и другие дикари, например, пикты.

— Что вам здесь надо? — грубо спросил он. — Вы пришли с моря?

— Нет, из леса, — киммериец кивком показал на восток.

— И вы жили среди пиктов? — холодно осведомился граф.