Короли ночи

— Итак, дело теперь обстоит следующим образом: у меня есть сокровища, у Строма имеется корабль, Валенсо располагает запасами провианта. Во имя Крома, Заромо, честно говоря, я не знаю, что можешь предложить ты. Однако, во избежание дальнейших стычек и ненужного кровопролития, я согласен присоединить тебя к нам тоже. Мое предложение, как видите, достаточно просто и очевидно: мы разделим добычу на четыре равные части, и я вместе со Стромом отплыву в море на "Красной руке". А ты, Заромо, вместе с графом Валенсо останешься здесь, на берегу, со своей долей драгоценностей. Вы можете стать королями этой Богом забытой глуши или построить корабль из деревьев, которых здесь более чем достаточно. Как вам будет удобней.

Валенсо побледнел, Заромо грубо выругался, а Стромбанни усмехнулся.

— Неужели ты, Конан, действительно такой легкомысленный и наивный, чтобы вместе со Стромбанни подняться на борт его корабля? — с яростью в голосе спросил Заромо.

— Он перережет тебе глотку прежде, чем берег исчезнет за горизонтом.

Конан рассмеялся.

— Тебе смешно? — пробурчал Заромо.

— Я не останусь здесь! — вдруг произнес Валенсо. Его глаза дико сверкнули, лицо напряглось. — Будет у меня часть сокровищ или нет, мне все равно. Я должен немедленно убраться отсюда.

Конан задумчиво посмотрел на него.

— Ну, хорошо, тогда я предлагаю такой план: мы разделим сокровища, как и предполагалось сначала. Потом на корабле поплывут Стромбанни, Заромо и вы, граф Валенсо, а также те из ваших людей, кого вы возьмете с собой. Вы поплывете на "Красной руке", а я остаюсь полным хозяином форта. Вместе с вашими людьми, Валенсо, и людьми Заромо я сам построю себе корабль. Вас это устраивает?

Заромо побледнел, пот выступил на его лице.

— Значит, мне остается выбирать: жить здесь в изгнании или же бросить своих людей и подняться на борт "Красной руки", чтобы Стромбанни перерезал мне горло и бросил в море.

Раскатистый смех Конана гулко прозвучал в огромном зале. Он по-приятельски стукнул Заромо по плечу, не обращая внимания на яростные глаза корсара, сверкавшие нескрываемой жаждой убийства.

— Все верно, Заромо, — подтвердил он. — Или оставайся здесь, а я и Стром уплывем отсюда, или же плыви со Стромбанни, оставив своих людей здесь со мной.

— Будет лучше, если Заромо отправится вместе со мной,

— откровенно заявил Стромбанни. — Ты, Конан, можешь восстановить против меня моих же людей, и они прикончат меня раньше, чем нам доведется увидеть на морском горизонте Бараханские острова.

Бледный Заромо уставился на Конана.

— Ни я, ни граф, ни его племянница не достигнут суши живыми, если мы доверимся Стромбанни, — прохрипел взбешенный корсар. — Сейчас вы оба в моей власти, потому что мои люди находятся здесь в форте. Что удержит меня от того, чтобы уничтожить вас обоих?

— Ничего, — с улыбкой ответил непоколебимый Конан, — кроме того, что люди Стромбанни, если ты действительно так поступишь, уйдут в море. Они оставят вас здесь, на этом глухом берегу, где пикты очень скоро расправятся со всеми. Ну, и кроме того не забывай маленького обстоятельства, что я расколю твой череп прежде, чем ты попытаешься позвать своих людей.

Произнеся это, Конан откровенно смеялся, словно его предположение было невероятно смешным.

Белеза поняла, что он действительно говорит правду. Отливающий металлическим блеском меч киммерийца спокойно лежал на его коленях, а меч Заромо лежал на столе вне досягаемости его руки. Гальборо же не был воином, а Валенсо, очевидно, сейчас был не в состоянии принять какое-либо определенное решение.

— Да, Заромо, — пробурчал Стромбанни, — тебе так легко с ним не справиться. Я согласен на предложение Конана. А что думаете по этому поводу вы, Валенсо?

— Я должен как можно скорее убраться отсюда! — хрипло прошептал граф, тупо уставившись тупыми глазами в стену напротив. — И я должен поспешить… я должен убраться… прочь отсюда… и как можно быстрее!

Стромбанни наморщил лоб, удивленный странным поведением графа, и, злобно усмехаясь, развернулся к корсару.

— Ну, а ты, Заромо?

— У меня нет другого выхода, — пробурчал недовольно Заромо. — Позволь мне взять с собой трех офицеров и сорок человек команды.

— Офицеры и тридцать человек!

— Хорошо, я согласен!

— Итак, все в порядке.

Таким образом, договор между враждебными сторонами был заключен без рукопожатий и громких тостов. Оба морских разбойника злобно косились друг на друга, словно оголодавшие волки.

Граф дрожащими пальцами теребил обвисшие усы и не отреагировал на сделку, полностью углубившись в свои мрачные мысли.

Конан беззаботно потянулся, как огромная кошка, залпом выпил вино и улыбнулся присутствующим, однако в улыбке киммерийца чувствовалось напряжение спрятавшегося в засаде тигра.

Белеза догадывалась о коварных и убийственных намерениях каждого из сидящих за столом. Ни один из них и не думал выполнять соглашение, за исключением, быть может, одного только графа Валенсо. Каждый из них рассчитывал заполучить в собственные руки корабль и все драгоценности целиком. Никто из них не собирался удовлетвориться меньшим.