Короли пепла

Пока его люди торжествующе ревели, Кейл оплакивал погибших. На поле с засохшей травой он видел, наверное, полторы тысячи павших имперцев, и только пятьсот из них спаслись бегством, чтоб выжить и поведать о случившемся.

Многие мезаниты получили раны от копий и стрел или переломы от столкновений щитов и тел, дерева и железа. Но не было ни одного погибшего.

Кейл мало что знал о сражениях и войнах, но знал, что это само по себе было чудом. Кондотиец и Принц-Чародей, подумал он. Легенда, написанная кровью. Возможно, в ее пересказах никто не упомянет слезы принца.

ГЛАВА 24

Разбив неприятеля и позаботившись о раненых, Кейл и его союзники пересекли границу Нонг-Минг-Тонга. Половина тонгской армии следовала за ними, наблюдая, но держась на расстоянии, отправив лишь одного гонца сообщить о своем «сопровождении».

Кейл шел к своей кибитке, чтобы помедитировать, и пусть его везут другие. Ему не хотелось ни разговаривать, ни даже смотреть на кого-либо, поэтому он сосредоточился на окрестностях, излучавших летнюю жару.

С каждым шагом земля казалась суше и бесплоднее: русла ручьев были усеяны острыми камнями, пустые и мертвые; трава торчала как солома, цепляясь за почву пожелтевшими корнями. Воздух дрожал от зноя. Губы людей потрескались, и даже Оско не снимал свой шлем.

По пути они миновали выжженные дотла сельхозугодья и торговцев с тусклыми глазами, разгоняющих пыль верхом на тощих, как палки, ослах. Народ Кейла именовал эту страну «Рисовой житницей мира», но здесь он не видел никаких признаков этого – и подумал, что хорошая земля должна быть дальше к побережью.

– Хочу сказать спасибо, друг. – Асна подошел к нему поздно вечером того же дня, держась чуть опасливо. – Что мы сделали вместе. – Он посмотрел вдаль, на горизонт. – Славно, да? Славно.

Они оба знали, что Кейл огорчен и что он был невольным участником.

– Ты, похоже, не сомневался, что я могу спасти тебя и так и сделаю.

Кондотиец улыбнулся.

– Нет. Но вера, да? – Он вытянул руку и положил ему на плечо. По лбу Асны текли струйки пота, и не только от жары.

Хорошо, подумал Кейл, ты знаешь, что вынудил меня и что я мог бы содрать тебе кожу с костей, и думаешь, что, возможно, я мог бы. Он встретился взглядом с наемником.

– Я бы не стал пробовать это снова.

– Нет, нет, конечно. Отдыхай, мой друг. – Асна отвесил свой нелепый поклон и, сделав пируэт, удалился на придворный манер. Минуя Оско, он пожал плечами, но тот проигнорировал их обоих.

Кейл снова погрузился в молчание, обводя взглядом перекати-кусты и тонкие деревья, похожие на голодающих крестьян. Один солдат принес ему воду и дважды запеченный хлеб, протягивая их как священное подношение.

«Я всего лишь человек», – хотел сказать Кейл, но не умел говорить на их сложном языке. Он с улыбкой взял предложенное, но думал о тысячах трупов, ставших едой коршунам и червям, и ему больше хотелось не есть, а блевать. Но он был жив. Он должен питаться для поддержания сил, ведь ему еще многое предстояло сделать.

Он сбавил в весе – еще больше, так как у него пропал аппетит: желудок все еще был ослаблен ядом. Его твердые мускулы, приобретенные на флоте, начали округляться и размягчаться, грудь стала более худой и лишенной жира, и теперь из-под кожи слегка выпирали ребра.

– Как далеко до города короля?

Голос Оско прервал мысли Кейла.

Сын генерала был теперь вдали от дома. Он знал, что происходит в других местах, но скорее всего никогда не бывал в этих землях.

– Несколько дней, – сказал Кейл, но без особой уверенности.

Он уже проделал этот путь в обратном направлении вместе с Амитом: сперва из Шри-Кона в Тонг на отцовских кораблях, затем с эскортом короля Капуле от побережья пешком. Тогда он все еще страдал после драки с гвардейцами отца и от насильственной разлуки с Лани. Путешествие реально показалось очень долгим.

Но теперь он улыбнулся, подумав об Амите – старом кривоногом ученом, который делал каждый шаг вместе с Кейлом. Он заставлял их двигаться, усталый телом, но никогда – духом.

«Если это могу сделать я, то несомненно можешь и ты», – говорил он голосом, в котором неумолимо смешивались презрение и юмор.

«Ты не был ранен», – проскулил Кейл.

Амит остановился, широко раскрыв глаза и назидательно воздев палец.

«Мальчик, однажды я шел целую неделю, опухший и полуслепой от укуса змеи, обезумевший от голода и раненый, прямиком через болото. А теперь вставай».

Теперь Кейл засмеялся при этом воспоминании, хотя в то время ему было не до смеха. Тогда он дулся и пинал камни, жалея себя, как ребенок.

А что ты делаешь прямо сейчас?

Он глубоко вздохнул и сжег свои мысли.