Короли преступного мира

В тот же вечер «тойота» и грузовик с молодыми ребятами под «афганцев» остановились у вокзала. Мазоня расположился в узкой конторке багажного отделения. Он сидел за столом, заваленным бумагами с важным видом, и только зеленые кошачьи глаза его выдавали возбуждающий азарт.

Девиц-проституток приводили по одной. Смазливые красотки жмурились от яркого света, одни – нагло, другие с испугом. Кто постарше да пострашней косились из-за дверей испитыми лицами.

– Это она? – спокойно спрашивал Мазоня.

– Заводила, – ответил наконец Вадик Зыбуля, стоящий в дверях. – Вид мадонны, а по жизни – лахудра! Будто не знала, что ждет за предательство… Ведь все равно, если не мы, то кто-то другой… Так уж лучше мы!

Заводила – гордая девица, видимо, еще не знала норов Мазони.

– Всыпать ей десять горячих… с перчиком, – шутливо молвил он.

Двое хлопцев содрали с проститутки нарядное платье. Потом распластали на скамейке. Она плакала, отбивалась. Ее держали за голову и ноги, а Зыбуля всыпал розгами десять горячих, чуть-чуть протянув на себя, «с перчиком».

На нее накинули пальто и вытолкнули из конторки.

Следующей была девица в годах, с крашеным увядающим лицом. Рыдая, она упала на колени.

– Больше не буду. Простите меня. У меня ребенок!

Мазоня вспыхнул краской на лице.

– Этой пять.

Ее раздели – желтое неприятное тело, запах дешевых духов. Лежала покорно на скамейке, иногда всхлипывая.

– Розги отставить, – вдруг резко сказал Мазоня. – С нее хватит и этого.

Благодарная, она быстро оделась и выпорхнула за дверь.

Зато другая, известная на вокзале шлюха по прозвищу Тигрица, злобно укусила Зыбуле руку, и тот орал, как мальчишка, благим матом. Мазоня поначалу страшно смеялся, но Тигрица демонстративно сама сбросила платье, нагло встав перед Мазоней.

Мазоня гадливо сморщился.

– Снимите с нее гордыню, – чуть-чуть улыбаясь, сказал он. – Пусть она получше узнает…

Он, не торопясь, встал из-за стола и, пройдя мимо нее с брезгливой миной, вышел из конторки.

8

Уголовная тактика «держать в страхе» всегда имела решающее значение, и Мазоня умело пользовался ею.

Вскоре ему доложили, что бачки притихли и разом освободили «пятачок» автомагазина. По-видимому, они поняли, что на смену Хозяину пришел сильный лидер. Боссы соседнего района готовы были налаживать с ним отношения. Что ж, Мазоня не против, тем более последняя «разборка» осложнила обстановку.

По городу распространялись причудливые слухи, и милиция могла в любой момент на основании одного только убийства начать действия по ликвидации обеих групп.

От майора Митрофанова поступил сигнал: Хорька ждет арест. Федор Скирда ненапрасно беспокоился: Хорек, даром что каратист, не был из крепких и мог легко выдать. И тогда Федор предложил Мазоне убрать бригадира при помощи автокатастрофы – такое случалось часто. Мазоня колебался: не в его правилах убирать своих.

Именно этим Мазоня славился в уголовном мире и потому, может быть, имел верных дружков. Но он не был мелким уголовником, чтобы не понимать, какую опасность навлекал Хорек на его разворачивающееся дело.

Мазоня кусал губы в раздумьях и неожиданно распорядился, чтобы Юрка Хорек немедленно «смылся» из города, хотя бы в Дагомыс, где обычно от праведных трудов отдыхали лишь боссы. Федор Скирда удивился – Юрку Хорька в Дагомыс?! Но спорить с Мазоней не стал.

Пока решили договориться с боссами соседнего района на сходняке – если что, напрочь отказаться от дачи показаний.

Сходняк, как всегда, из месяца в месяц, проходил в одно и то же время – обычно между 15 и 16 часами. Мазоня не изменил привычке Хозяина – ресторан «Русь» был излюбленным местом и в это время гостеприимно открывал для его братии массивные двери купеческого замка.

Все оставалось как прежде. На площади затормозило несколько машин. В спортивных костюмах «шестерки» обошли вокруг здания и встали у дверей на стреме.

Широко открыта дверь с табличкой «нет мест», боевики заняли свои места в вестибюле и на лестнице. Лидера, как всегда, сопровождали бригадиры. Они шли в бар или в отдельный кабинет, где, притаившись, их ждали наиболее доверенные проститутки.

Мазоня не очень-то любил этих баб, но присутствие их его не шокировало: они придавали застолью смак.

Мазоня часто баловался коньячком или марочными винами – после колонии тянуло ко всему броскому. Ему нравились яркие коньячные этикетки и изящные бутылки, которые даже в руки взять приятно. Наличие дорогой выпивки на него действовало, создавая непонятный для других комфорт. Хотя дома Мазоня коньяками не баловался, а предпочитал хорошую русскую водку.

На этот раз обсуждение шло оживленно. Мишка Кошель за рюмкой сообщил о делах автомагазина – провернули крупную сделку – перепродали «Волгу» грузину за огромную сумму.

В разговор влез Федор Скирда. Еще Хозяину он обещал обложить данью автостоянки. Впрочем, как заметил Скирда, «кролики» не против, а вот Людоед взбесится…

Разговор перебил Зыбуля. Он доложил, что пришел представитель соседнего района.

Мазоня выпрямился телом, посерьезнел лицом.

– Веди его.